Борис Полевой на страницах газеты «Пролетарская правда»

15 ПОЕДИНОК В эти дни паровозники почти не бывают дома. Вернувшись из очередной поездки, они оседают в маленьком, выжженном солнцем, садике у дома отдыха паровозных бригад, читают газеты, играют в шашки, жадно выспрашивают у каждого слышавшего свежую сводку Информбюро, подробности последних боев на фронте. Два молодых кочегара поют песню. Они поют тихонько, чтобы не беспокоить тех, кто, вернувшись из трудного рейса, спит тут же на травке в густой прохладной тени цветущих лип. Конечно, все они могли бы пойти домой в соседний поселок, повидаться с родными, с’есть домашний обед, выспаться с удобствами. Но кто сейчас думает о личных удобствах. Время военное. В любую минуту может появиться необходимость срочно везти важный груз. Дорога каждая секунда. Вот почему паровозники отказались от домашних удобств и добровольно, явочным порядком перевели себя, так сказать, на казарменное положение. Петр Викторович Мартынов только что вернулся из поездки. Рейс выдался длинный и беспокойный. За двое суток бригаде почти ни разу не удалось сомкнуть глаза. Подведя паровоз к родной станции, люди с наслаждением мечтали о том, как выкупаются они в холодной воде, как потом сладко уснут на свежем воздухе в садике под липами. Но дежурный остановил машиниста. — Придется ехать опять. Срочно. Фронтовой груз,—и он протянул Петру Викторовичу красное разрешение. Машинист молча посмотрел на своего помощника и кочегара, стоявших поодаль, взглядом спрашивая у них: ну как? Ребята были усталые, осунувшиеся за две бессонные ночи лица. Но машинист, знавший своих товарищей, как самого себя, безошибочно прочел на них немой и единодушный ответ: раз фронтовой груз, какие могут быть разговоры. Петр Викторович улыбнулся ему в ответ, открыл регулятор, пустил пар. Паровоз тяжело задышал, заухал, состав перезвякнул буферами. Мимо паровозной будки поплыли все быстрей и быстрей станционные постройки, составы, стоящие на запасных путях, мелькнула костлявая рука семафора и, потянулись знакомые придорожные пейзажи, на которых за долгие годы поездок машинист изучил каждый под’ем, каждую будку, каждый камень и каждый куст. Эшелон шел на запад. Он вез на запад, на фронт боевой груз, тонны металла для ворошиловских залпов, смерть и гибель фашистским ордам, посягнувшим на нашу священную землю. Рейс был четок, как всегда, были четки рейсы у знатного машиниста- лунинца Мартынова. Согласно, умело работала бригада. Точно, как хорошие часы, работали механизмы мощной машины. И вдруг в строгом ритме работающего паровоза машинист уловил какой-то чужой, посторонний, рокочущий звук.