Письмена

Юрий Васильевич КРАСАВИН - 17 - ПИСЬМЕНА, роман позорной. Так пока жируй на тухлом курином гузне и будь сми- ренен, а не то я тебя сам живота лишу. - Человече, - был голос снизу, из поруба , - ты жалостлив и милосерден, хоть и грозен в словах. Ты, а не кто-то иной, зажа- рил утицу на угольях и спустил мне во хлад да тьму. Вот она, та утица, передо мною, в хрусткой корочке, мясо нежно и бело – такую не в стыд и вашему черевистому волостелю подать: исто- чает сладкий арамат и благовонный жир, мясо во рту куда как лакомо! То и не утица, а молодая лебедь. И далее нахваливал он ество красными словесами , со- блазняя стража, то и дело вопрошал:. - Разве не слышишь, как вкусно мясо дичины этой? Оттого, что важная приправа у неё! На Маковца и впрямь повеяло ветерком, он явственно ощутил арамат жареной птицы с какой-то приправой заморской; арамат такой густой, что голова кружилась, - таков бывает из стряпной избы волостелевой в дни особые – праздник Перунов, торжество Квасурово. «А уж не прислали ли ему то ество , пока я дремал? - усомнился страж. – Под утро сон меня долил… и я слышал шаги лёгкие, женские. Или то мне побластилось?». - А кто, коли не ты, спустил мне горлатый кувшин с медо- вухой? - продолжал пленник вкрадчиво. – Ты не пожалел того и сего для страждущего. Я перед тобой отныне в неоплатном дол- гу, ибо ты истинно добрый человек, а это и деткам твоим за- чтётся – благо им будет. Сладкие речи говорил, и, право, запах медовухи опять- таки явственно обонял Маковец. Ему ли не знать медовух! Третьего дня на пиру не такую ли пили по случаю рождения у волостеля шестого младенца от самой юной жёнки его? То есть пять сыновей от двух старших жён, не считая дочерей, а шестой – от третьей, недавно обретенной им силою на чужой стороне. - Поди ко мне, попируем братски, -- позвал пленник. – Уж я- то не обнесу чаркой, как обнесли тебя на пиру у волостеля. Откуда ему ведомо, сколь обидно было сидеть Маковцу на том пиру с самого края стола у дверей? И за гостевым столом, да не в чести. - Поди ко мне! – это был истинно голос искусителя. - Я те- бя одарю лучшим кусом, какой пожелаешь, – лебяжью ли шею, крылышко ли, грудку ли. Тебе у меня будет честь и место! Откуда он взялся, этот человек? Одни говорили: приплыл на лодии с низа. Другие: пришёл пешим по берегу. Третьи: