Письмена

Юрий Васильевич КРАСАВИН - 18 - ПИСЬМЕНА, роман приехал на коне… Но все согласны были в том, что он издалека, из стран Царьграда . А потому встречен был поначалу радушно, как богатый гость, хотя и малоимущ. Говорили о нём, дивясь: м уж телом крепок, ступание имеет кроткое, глас умерен, пи- щу и питие принимает немятежно, умеренно потребне зрит, в ответах сладок, и беседование ведёт в светле лице с радо- стью для беседующих с ним. Жил он по дворам с почётом день и два, и с десяток. К нему шли послушать умного слова, в гости зазывали. Однако же не всегда был разумен, речи стал говорить дерзкие, несусветные, временами словно не в себе становился: поносил богов, порывался порушить кумирню Перунову, за что был бит кулачным боем и брошен в поруб впредь до оконча- тельного решения его участи волостелем Кормило. Теперь, вишь, жирует… по чьему-то соизволению. Или по чьей-то доб- роте? Иному человеку и в порубе не томительно. - Благослови, Отче, Господь мой, на питие и ядение, - слышно, сказал пленник и даже причмокивал от сладости, а растворённый в воздухе аромат мёда хмельного стал явствен- ней. – Благослови и стража моего, тоскует он в сердечном том- лении: есть у него жёнка, а сердцем прилегает не к ней, а к дру- гой. Смутился Маковец! Ах, как смутился! То была тайна его, которую никому не открывал. Откуда же сиделец ямный прове- дал? Уж верно говорили: не простой это гость в селении. И не зря он тут явился. А раз так, то не получилось бы от него худа простому человеку Маковцу! - Поди ко мне! – опять позвал сиделец тот, почти повелел.- Я знаю, ты добр, хоть и изъясняешься грубо. За мягкодушие своё будешь утешен мною в печалях да заботах. Страж, повинуясь, опустил в поруб бревно с поперечина- ми, сошёл по нему, как во сне. Но в яме той сырой, забранной заплесневелыми, осклизлыми брёвнами, не оказалось ни медо- вухи, ни утицы: всё обман и обольщение. Однако же ямный си- делец дружески обнял своего стража, после чего они оба вы- брались наверх. - Иди, жёнка тебя ждёт, истомилась от утреннего сна, - сказал своему стражу пленник. – Полюби её, в том твоё обрете- ние будет, а не потеря. А об иной забудь. Разумеёшь ли? Отпус- каю тебя, иди. И они расстались, пошли в разные стороны. Маковец спо- хватился: а ладно ли сотворил? Остановясь, оглянулся – недав-