Письмена

Юрий Васильевич КРАСАВИН - 41 - ПИСЬМЕНА, роман в живых ни с одной, ни с другой стороны. Или победители ушли преследовать побежденных ради их полного истребления, бро- сив павших без погребения, а раненых без помощи? Они даже не собрали оружие и доспехи. «Битва продолжалась два дня? – размышлял я. - С отды- хами… как на пахоте… или словно дрова кололи…». Ведь не только мечами секлись, но и саблями, и кривыми ножами, и булавами, и топорами, и некими секирами… если просто махать мечом в работе или в забаве – иссекая, к приме- ру, кусты - труд кому посильный? Сколько весил он, тот меч? Небось, не легче большого кузнечного молота. Каково махать им пусть не целый день, а хотя бы час… или два? Рука онеме- ет… А ведь не в мирной кузнице работа – сражение… рядом со смертью. Каково сечь живое человеческое тело, проливать жи- вую человеческую кровь… Иначе нельзя: или ты убиваешь, или убьют тебя. А стрелы или копья, или камни из пращи? В то же время могут достать тебя пикой, стоптать конём, раздавить бое- вой колесницей, расколоть твою голову палицей или булавой, словно тыкву или глиняный горшок… И не присядешь отдохнуть, не скажешь врагам своим: подождите, ребята, дайте дух пере- вести! Так бились день, второй… может быть, и третий? Верно сказано: ратный труд – самый тяжкий труд. «Только богатыри могли, - размышлял я. - Кузнецы, коже- мяки, плотники… Значит, этот муж добр очень силён, если хо- дил с ратью и участвовал в сечах». Сцена эта надолго погрузила меня в размышления. Я перечитывал ту страницу ещё и ещё раз. Глава третья. Князь Бобёр и княгиня Рысь Двое: Млад-Воинко и Радима. Трапеза из толоконца. Злорадник. О Русском море. Ведун по имени Бубл. О Беловодье. Труж чтения был нелёгок. 1. Далее было довольно связное повествование о том, как идут двое, он и она, из тех мест, где их отцына своя и дедина. Однако же где та отцына да дедина ? Не было каких-либо по- нятных для меня географических названий, то есть шли эти двое неведомо откуда и неведомо куда, но ясно, что по русской