Письмена

Юрий Васильевич КРАСАВИН - 454 - ПИСЬМЕНА, роман 2. Разбойники вышли, наконец, ко двору Гюргея Чика. Собака там взлаяла. Затаились. Шушпан знаками показал Лосёнку: иди, мол, уйми пса. Лосёнок ушел. Собака залаяла громче, потом замолчала. Через малое время Лосёнок привел её на вервии, Злобка Скосырь приласкал, но Шушпан вдруг ударил пса по го- лове железной гирькой и поразил. - Не надо бы, - опасливо пожалел Лосёнок. - Молчи! – рыкнул на него Шушпан. – А не то и тебе голову расколю, как орех. - Не лютуй, - осадили его. Осторожно, по теням от деревьев приблизились они, по- стояли у загороди, приглядываясь. Жилая изба была молчалива - значит, и хозяева, и гости улеглись спать. Сладко спится после медовухи да сыты! И путь был не близок, утомились и люди, и лошади. Во дворе стояли повозки, прикрытые рядниной да ро- гожами. Возле них лошади дремали или хрупали траву, нава- ленную тут для них охапками. - Ох, добры кони! – шептал Немир, загораясь. – Ох, доб- ры!.. Как хотите, а одну или двух я уведу с собой. - Не жадай , - сказали ему. - Не велено. - Опять у тебя Страм в брюхе урчит, - сказал Чюриле Шушпан. – Испугаешь даже коней. - Гляньте: Ветреница, - зачарованно молвил Немир. – Мне ли её не знать! Скачет легко – словно ветром её несёт. И как ве- лелепа ! Глядеть – не наглядеться. И смотрел на неё, как заворожённый, забыв, зачем при- шли. Лошади забеспокоились, когда разбойники, раздвинув то- порами толстые плахи забора, проникли во двор. Одна из них всхрапнула вдруг, дернулась и ударила копытами в оглобли, раскинутые по земле, - это и была Ветреница: Немир был уже рядом с нею, ласково похлопал по шее, по крупу, успокоил. Он, как сказано, слово знал : шепнул ей в ухо, она и успокоилась. Он любовался ею, и было чем любоваться: лошадка молода, тонко- нога, чиста, со звездой на лбу. А тень Шушпана подалась к крыльцу избы, он припёр дверь то ли оглоблей, то ли жердью. Чюрило уже проверял по- возки, шепча товарищам: - Тут жито… тут железо кричное … тут овчины… А Злобка Скосырь уже колдовал над замком лабаза.