Памяти композитора Николая Сидельникова

130 ИВАН СОКОЛОВ. ЗАМЕТКИ О «ЛАБИРИНТАХ» Н.Н. СИДЕЛЬНИКОВА Последний фрагмент фрески — прощание Тесея и Ариадны. Возникает намек на лейтмотив «си- d-e» будущей, третьей фрески. Мы слышим плачущий звук гитары и вспоминаем шедевр Н.Н. Си- дельникова — «Романсеро о любви и смерти» на слова Гарсия Лорки. Именно любовь и смерть царят в душах влюбленных героев мифа в этот момент. Именно любовь к жене и мысли о своей смерти, о разлуке с ней владели композитором, знавшим о своей болезни во время работы над музыкой «Лаби- ринтов». Когда Ариадна вручает Тесею конец нити, в музыке звучит обращение средневековой секвенции Dies irae , предвосхищая появление ее ракохода в чет- вертой фреске «Нить Ариадны ведет в неизбежность». Погрузившись во тьму, музыка, как и души влюбленных, делает последнее усилие в своем возвы- шенном порыве к надежде, к последнему отблеску зари на западе небосклона, чтобы уже с первым аккордом-кластером BACH (четыре самые нижние звука фортепиано) низринуться в бездну бездн. Начинается третья, центральная фреска , одноименная всему произведению — «Лабиринты» , тема и семь вариаций. Каждая вариация имеет название: I. Idee fixe; II. Обманчивое эхо катакомб; III. Лихорадочный поиск; IV. Вызов Тесея; V. Появление Минотавра; VI. Поединок; VII. Апофеоз Героя. Фактически эти семь пьес связаны между собой только сюжетом и наличием (и то не всегда трихор- довой) темы-формулы автора. Здесь не бетховенские и не брамсовские вариации. Это вариации «Кар- навала» Шумана и отчасти — второй части 3-го концерта Прокофьева для фортепиано с оркестром. Тема звучит страшно. Тесей — один во всем мире. Ночью он идет к зданию Лабиринта (напомню, что, согласно преданиям, лабиринт был выстроен не только под землей, но и возвышался над ней на несколь- ко этажей). Громада дикого, нелепого, архаического сооружения, жилища Минотавра вырастает в ночи перед его изумленным взором. Шесть октав, шесть регистров изложения темы символизируют шесть этажей этого монструозного создания древней архитектуры. А под землей? Сколько их там? Вспомним, что в мире все символично: Тесей идет к себе, Тесей идет к своим грехам. Есть семь смертных грехов; не они ли — в семи октавах клавиатуры (шесть надземных и один – подземный этаж «Лабиринта»)? 1-я вариация «Idee fixe» посвящена задаче войти в Лабиринт или войти в себя, в темный мир своей души. Настойчиво повторяются трихордовые попевки темы-лейтмотива автора. «Стучите и вам от- кроется», — вспоминается библейское изречение. И мы стучимся в лабиринт своей души. Тема звучит все громче, громче; вдруг двери, раскачанные Тесеем, поддаются и с диким скрипом ржавых петель начинают открываться. Скрип, вой, лязг, визг — все звуки усиливаются эхом коридоров лабиринта. Медленно, озираясь, входит Тесей под сырые своды здания. В музыке — что-то общее с началом «Фауст-симфонии» Листа. Редкие, гулкие октавы напоминают колонны, поддерживающие потолки переходов. Во 2-й вариации «Обманчивое эхо катакомб» Тесей кричит двадцать раз, и эхо повторяет его крики. Пьеса написана на шести нотных станах для двух рук, и вновь вспоминается шестиэтажная структура лабиринта согласно археологическим исследованиям. Из углов вылетают летучие мыши (их пассажи тоже построены на монограмме-трихорде автора) — образ почти буквально напоминает пере- леты стрекоз в саду в опере Равеля «Дитя и волшебство». Есть в этой вариации и «кластерный» мотив, напоминающий пьесу Бартока «Звуки ночи» (4 часть из цикла «На вольном воздухе»). Зовы Тесея, кажется, в мифах не фигурируют, они — изобретение композитора. И тут опять в го- лову приходит связь мифа о Тесее со сказками и анекдотами про Иванушку-дурачка и Змея-Горыныча. Н.Н. любил и русский фольклор, и современный анекдот, часто рассказывал их в классе. Возможно, идея зовов Тесея родилась в его голове из анекдота, который, помню, слышал из его уст. Когда Змей- Горыныч стал воровать из тридесятого царства красавиц, царь издал указ: кто отрубит Змею голову,