Памяти композитора Николая Сидельникова

83 ПРИЗНАНИЕ Итак, наконец-то характерные для Н. Сидельникова установки — т р а д и ц и о н н о с т ь и тесно связанная с ней п р о г р а м м н о с т ь — оказались близки эстетическим установкам времени. По- ясним, что имеется в виду. Многие композиторы с конца 70-х — начала 80-х годов тяготеют к упро- щению стиля, к резкому повороту от сложных ультрасовременных звучаний к прозрачности и яркости письма. В этот период восстанавливаются контакты с музыкальными эпохами, как бы вычеркнутыми из сознания иных авторов в 60-е годы. Традиционность Н. Сидельникова никогда не носила ситуаци- онный характер. Для него нет традиций злободневных или незлободневных. В его музыке ощущаются и по-лядовски тонкое импрессионистское оркестровое письмо, и острая сатирическая характерность Даргомыжского, Мусоргского, Шостаковича, и попевочная вариационность Стравинского, и дина- мизм мощных лапидарных ритмов Прокофьева… Разные культурные пласты, и прежде всего — рус- ские! Талант Н. Сидельникова — с о б и р а т е л ь н ы й. Традиция для него — не только время, с которым он перекликается, но и пространство, в котором он живет. Характерный поворот от проблем языковых к семантическим (после многочисленных формальных «музык для…» на свет появились произведения с открыто содержательными задачами) также не затро- нул творчества Н. Сидельникова: ведь он никогда не разделял, не разъединял два этих ряда. И как раз потому, что программность — сущностное свойство его мышления. «По его мнению, любая музыка всегда программна; если же она «пояснена» автором, то это еще более способствует точности воспри- ятия замысла», — пишет Г. Григорьева (с. 5). На наш взгляд, именно это свойство является движущей пружиной музыки Н. Сидельникова. И на нем следует остановиться. Программность во многом опре- деляет сильные и слабые стороны его творчества. Чем вообще характеризуется программность? Разумеется, повышенным вниманием к конкретно-по- нятийному началу, хранилище которого — прежде всего слово. Большинство произведений компози- тора непосредственно связано со словом. Это или вокальные жанры (оратория, кантата, вокальный цикл, хоровой цикл, опера, вокальная симфония), или программные инструментальные сочине- ния. При этом характерно, что даже в вокальной музыке поэтический текст нередко трактуется как п р о г р а м м а. «Русская мелодия» — первая часть вокальной симфонии «Мятежный мир поэта» — наглядный пример того, как на стихотворной основе создается развернутая музыкальная картина. Тема использованного здесь стихотворения Лермонтова «В уме своем я создал мир иной» — одиночество поэта. Мир поэтической мечты противопоставлен разрушающему его «вою зимних бурь», поэт — окружающей толпе. Сквозь все стихотворение проходит мотив трагического предчувствия конца. Каждому образу стиха композитор находит точный «музыкальный эквивалент». «Грозный вой зим- них бурь» воплощен в развернутом разделе, построенном на динамическом нагнетании, уплотнении инструментальной фактуры, в которой прослушиваются призывы валторны, трубы, «повизгиванье» флейты. Достигнув sfff, звучность стихает. Плясовой мотив, напоминающий «Барыню», конкретизирует образ праздной толпы: Печальным словам: «…и звук напрасно струны оборвет», — соответствует резкое переключение динамики на одном звуке: