На берегах Нерли

226 Юрий Васильевич КРАСАВИН любовь, она же и волшебное врачующее средство, источник силы, мера таланта… она часть души моей, причем настолько существенная, что если исчезнет вдруг - умру и я. Это так. Однако проку-то что от моего благородного чув- ства для той российской деревни, которую я называю своею? Немного проку. Живу я довольно далеко от неё, и желание по- служить ей, сделать совершенно необходимое благо помогает моему Ремневу, как петушиное пенье рассвету. Увы, так, ни бо- лее и ни менее. Вот тут-то я и уязвим для упрёка или насмешки. Однако кто бы и что бы ни говорил, а одно полезное дело и для своей деревни я всё-таки сделал, и сознание этого меня немного согревает. Я поселил в моей деревне Ремнево друж- ное трудолюбивое семейство… дачников. Пожалуй, их мож- но назвать дачниками, этих представителей семейного клана Дмитриевых-Рожковых-Власовых, хотя неплохо бы для них подыскать другое слово. «Подумаешь, важная услуга! - может сказать кто-нибудь. – Мало ли горожан нежится по деревням… да толку чуть!» А это как посмотреть. Одно дело, когда в полузаброшен- ном деревенском доме поселился дачник тихий, который по- красил наличники, слегка подправит похилившееся крылечко, посадит в огороде цветы и вкушает прелести сельской жиз- ни, собирая грибы да ягоды в окрестных лесах; и совсем иная картина, когда владельцем покинутого жилья - а сколько таких ныне по деревням! - становится истинный хозяин, охочий до работы, жадный до преобразований, полный азарта до всяче- ского рода свершениям не только в своём собственном частном владении, но и вокруг. Именно таких хозяев поселил я в моей деревне Ремневе - словно камень-валун вворотил в фундамент пошатнувшегося строения под самый нужный угол, отчего всё оно приободри- лось, обрело устойчивость и крепость. Думаю, что именно так, и мне приятно так думать. Впрочем, спешу оговориться: я не ожидал, что эти истин-