На берегах Нерли

254 Юрий Васильевич КРАСАВИН низинка с рыжиками это Белоусово. А другая низинка, что идёт к самому Ремневу и подступает к его околице, - Забаня. Должно быть, раньше была и баня, но на моей памяти в на- ших деревнях бань не было, мылись в обыкновенных русских печах. И я тоже этак мылся лет до восемнадцати, пока не уехал в город. Но я отвлёкся. Речь идёт о том, что деревни эти стоят почти рядом. Вечерами или утрами у нас, в Ремневе, были ясно раз- личимы голоса громко разговаривающих хонинских жителей и все их хлопоты: вот черпают воду из колодца, вот загоняют во двор овец, а вот кто-то с гармонью вышел на улицу… Витька, что ли, Воронин? И точно так же, можно не сомневаться, про- исходившее у нас, в Ремневе, слышно было хонинским. Мы с тобой, подружка Нюшка, Принапудрились мукой, - Запевали в деревне Ремнево. А что за леший за такой, Нас не любит никакой! - Подхватывали в Хонине. Тут мои родовые корни, более глубокие уходят в Панюти- но, Дуброво, Микулкино, Лучкино. На переплетении родствен- ных корешков, пронизавших мою землю, я и возник, как гриб на грибнице; на них опираясь, и смотрю на мир. И ещё надо отметить: по этой дороге через Забаню да Бе- лоусово ходит к своей хонинской ухажерке ремневский парень - они-то двое и решили мою судьбу, быть мне на свете или не быть. А если не сложится у них, если заспорят да поссорятся, то витать мне некоей эфирной частицей где-то в небытии, на- деясь неведомо на что. Но сваты прошли по этой дороге, потом в свой черёд провезли приданое, потом отправились жених с невестой к венцу в Спасскую церковь, и в итоге всего этого бегал мальчик по этой дороге, замирая от страха, а теперь ша- гаю я. Вот что значит для меня дорога между Хонином и Рем- невом...