На берегах Нерли

296 Юрий Васильевич КРАСАВИН 2. Что-то давненько не бывал я так полон хорошими чувства- ми, давненько не праздновал душой своей: государственные торжества не вдохновляют меня, а семейные неукоснительно омрачаются привходящими бытовыми обстоятельствами - то сосед врубил музыку бум-бум, так что стены дома вибрируют, то водопроводная труба потекла. Каждый день приносил вести о том, где какая произошла катастрофа, кого убили, предали и продали… какой мерзавец и сколько украл из казны и увёз за море, пирует там с красавицами лёгкого поведения… или кто- то обобрал доверчивых людей и тоже скрылся… люди мыта- рятся в нищете и даже голодают, не получая денег за свой труд или получая мизерную пенсию… и так далее, и тому подобное. Значит, самое время писать… оду радости. Честно говоря, так-то я подумал даже не здесь, у проселка, а ранее: среди бед да печалей разве не естественно писать о чем-нибудь светлом, бодром, весёлом? Именно при томительном зное сладко грезится о зимнем морозце, а зимой наоборот. Помню, роман свой под названи- ем «Русские снега» я с особенным увлечением писал именно в летние месяцы, а в январе студёном, в феврале многоснежном, метельном - повесть «В середине лета». Как это прекрасно - писать именно оду… именно о радо- сти. А начать с того, что из Калязина, где я учился когда-то в машиностроительном техникуме, прислали мне в Конаково, где живу ныне, приглашение быть гостем на празднике Дня го- рода. От такой чести я воодушевился, однако же и озаботился: как добираться мне, безлошадному писателю? Давно уже, с тех пор, как в Отечестве нашем установилась «демократиче- ская» власть, перестал ходить по Волге «Метеор» от Твери до Углича. Следовательно, простого пути нет, надо ехать на пере- кладных: автобус, паром, потом опять автобус, и ещё один, и третий… и на поезде.