На берегах Нерли

314 Юрий Васильевич КРАСАВИН Он чмокнул губами, подхлестнул мерина вожжой по серо- му боку, не считая пока нужным пускать в дело кнут: - Куд-да?! И пошел, сутулясь, набычив кудлатую голову, по свежей борозде» А в романе «Русские снега» именно здесь, над Малым Родионовом, а не где-либо, на высоте птичьего полета шёл на лыжах озабоченный судьбой всей русской земли, отягощённой великими снегами, - выше крыш, выше деревьев, паренёк лет пятнадцати Ваня с «говорящей» фамилией Сорокоумов. Он направлялся в село Пилятицы (читай: Спасское), от которо- го только крест церковной колокольни торчал из снегов, как рука тонущего. И разве не здесь провалился мой герой в снега зыбучие, погибельные и угодил он… в лето давно минувшее. На поле этом рыжебородый и рукастый мужик Абросим с же- ной Анисьей и дочерью Аринкой (а надо бы писать: Обросим, Онисья, Оринка) жали рожь серпами. И разве не на этом при- горочке, где мы сейчас, сидели все эти рожденные мною люди, толкуя о том, о сём? «-У нас барин добрый, - сказала Анисья. - Только что кни- гочей… полорот маленько, расплётена варежка… Книги-то хоть кого до добра не доведут. - Ладно, не болтай лишнего, - строговато остановил жену Абросим. - То не нашего ума дело. Каждому своя планида на этом свете: тому землю пахать, а этому книги составлять». Так сидели они вот здесь, на поле, - нынешний Ваня Со- рокоумов и крепостные крестьяне из неведомой исторической глуби. И вдруг… «…из ясной небесной голубизны прямо перед ними на межу полилась вдруг тонкая струйка воды. Как из чайника. Абросим встал, растерянно следя: струйка падала на сухую землю, разбрызгиваясь по сторонам. Она возникала на высоте птичьего полёта, то есть где-то там становился заметен её серебристый движущийся отблеск,