На берегах Нерли

40 Юрий Васильевич КРАСАВИН это означало. Гости перекликались громко, и крики их разно- сило по реке до Плуткова и до Спасского и Панютина. Речь их так густо насыщена была вводными словами и предложения- ми, что в первое время я растерялся. Особенно голосист был самый маленький ракообразный мужичок, раскорякой стояв- ший на своем бережку. - Мать-перемать! - орал он. - Мы в прошлом лете таких- распроэтаких лещей брали тут! Не знали, протак твою пере- так, как и распротакать. Ходили к расхлебаям вон в ту дерев- ню, растак ее за ногу, продавать... Ему отвечали в том же духе, с той красочной расцветкой, столь же колоритно. Я слушал все это с ужасом и нараставшим негодованием. Наконец не выдержал и вне себя от вспыхнув- шей злобы потащил к воде лодку. «Ну! Это черт знает что! Увещеваниями их не образу- мишь. Поеду морды бить». Я пересек реку по неспокойной воде, оставил лодку в камышах и вышел на берег. Тот рыбак, что помещался по- средине, ушел со своего места и, видно было, разводил костер возле крайнего. Не желая тратить боевой дух на того, малень- кого, - с ним можно было потолковать и потом, - я направился к этим двоим, весь клокоча от гнева. Подошел - это оказались совершенно мирные, пожилые мужички, не подозревавшие о моем возмущении и потому встретившие меня смиренными взглядами. Это было первое, что я уразумел. Смирение их заставило меня вспомнить о веж- ливости, и я поздоровался с ними, впрочем, через силу. Второе, что отвлекло меня от решительного ультиматума - «Еще одна «мать», и пеняйте на себя!» была рыбачья снасть, поразив- шая меня; песчаный бережок был сплошь утыкан короткими палочками, с вершин которых полого уходили в воду лесы, как туго натянутые струны. На каждой лесе в четверти от коротких удилищ висели стальные патрончики, они тихо, едва слышно позванивали под ветром. Все удочки в совокупности напоми- нали некий музыкальный инструмент, которого я никогда не