Освобождение города Калинина

15 финскими ножами руки. Он не хотел отдать свой последний убогий скарб грабителям, он удерживал в руках свое жалкое, старое пальто — ему исполосовали эти руки ножами, исполосовали так, что куски кровавого мяса отваливались от костей. Пришла, вернее приползла, женщина, смертельно избитая немецкими прикладами только за то, что около ее дома был убит солдат. Она приползла через силу и умерла через час после того, как ее подобрали наши бойцы. Она знала, что все равно умрет, но она хотела хоть перед смертью, хоть на час выбраться из немецкого ада, поглядеть на родные русские лица красноармейцев. Приходили люди, рассказывавшие о том, как по неделям висят на улицах и площадях Калинина посиневшие трупы повешенных. Город был рядом. Нас отдаляла от него полоса немецких укреплений, местами в пять, местами в десять километров политой кровью, со всех сторон простреливаемой земли. Сжав зубы, полные ненависти и решимости, ждали бойцы частей, окружавших Калинин, того часа, когда им прикажут итти на штурм города. И вот этот час настал. Все теснее и теснее замыкая кольцо, наши войска приближались к городу. Они отрезали немцам одну за другой дороги, шедшие на север и юг. Часть капитана Антонова ворвалась на Туркменское шоссе и в течение семи суток, до самого дня общего штурма, не давала немцам прорваться на юг. Немцы бросали против нее артиллерию, минометы, танки. Десять ожесточенных контратак предпринял враг — и все напрасно. У Антонова поредело число бойцов, с каждой контратакой становилось все больше убитых и раненых. Но Калинин был здесь, рядом, до него оставалось рукой подать, и красноармейцы Антонова умирали, но не сходили с места, не сходили и не сошли до конца. Выдержав все удары врага, они в день штурма одними из первых ворвались в город; и если их оставались только десятки, то зато каждый из них стоил десяти. Город было решено взять штурмом, но для того, чтобы это сделать, надо было подойти к нему вплотную, как можно ближе, чтобы потом покончить с врагом сразу, одним ударом, одним дыханием. Артиллеристы майора Яблочкина и капитана Мужиченко ночью выкатывали свои пушки на открытые позиции и на рассвете били прямой наводкой по укреплениям, где засели немцы. К 15 декабря части генералов Юшкевича и Масленникова с трех сторон подошли вплотную к самому городу. Кольцо стягивалось все туже и туже. Ровно в 12 ночи, с 15-го на 16-е, в городе начались пожары. Загорелся дом химического училища, запылала громадная городская мельница, вспыхнул дом облисполкома. Не выдержав, боясь остаться в кольце, немцы решили отступить, но предварительно они хотели сжечь в городе все, что еще было ими недобито