Озеро

106 Юрий Васильевич КРАСАВИН - Еще чего! Мой, и все тут! И она очень ловко въехала коляской в узенький проход между моею и Ромкиной кроватями, запирая меня в этом за- коулке. - Ты согласен быть моим женихом, а? Что молчишь? Ну, ясно: молчание - знак согласия! Значит, объявляю для всеоб- щего сведения: с сегодняшнего дня я твоя невеста, а ты мой жених. Все слышали, граждане? Соперницы, лучше не лезьте вперебой - и не пытайтесь, не отобьете, потому что я ему тоже нравлюсь. Тон ее, бесцеремонный и самоуверенный, рассердил меня: она говорила обо мне, как о пятилетнем Макарке, словно не было между ним и мной никакой разницы. Это просто оскор- бительно. И что за дурацкие шутки: «нравлюсь», «жених»! Кто ее просит приставать? Мою досаду она поняла по-своему. - Ой, девушки, я не могу! Посмотрите, как он славно сму- щается, даже покраснел! Вовсе я не покраснел, просто разозлился. - Да откуда ты такой взялся! Ей-богу, я, кажется, в него влюбилась по-настоящему: очень славный паренек. Откуда ты приехал, ну? Я уже решил, если она будет приставать в том же духе, уйду. Хотя уходить и не хотелось - в палате у нас стало весело. - Он деревенский, - ревниво промолвил Витя, показывав- ший своей «невесте» очередное пластилиновое творение. Впрочем, он был при этом с нею невнимателен, почему-то больше прислушивался к тому, что говорила мне Варвара. - Ну и что ж, что деревенский! - возразила она живо. - Это как раз и хорошо! Даже больше, чем хорошо, - просто замеча- тельно! Насколько я мог судить, ее веселость была все-таки на- тужной и болезненной. Она улыбалась, но и улыбка больше походила на гримасу, какая бывает от подступающей острой