Озеро

129 как я? Наверняка, нет. А если так, то пусть знают: мы, деревен- ские, народ крепкий - это на нас, на деревенских, стоит великая держава. Но Виктория полна была своими думами, и не обращала на меня никакого внимания; она исполняла обычное дело - вела больного на операцию, вот и все. Красавица была задумчива и рассеянна и улыбалась своим мыслям. Ну, бог ей судья. В конце концов, за что ее осуждать. Что она мне сделала плохого? Просто не заметила моего мужест- ва. Эх, дядю Осипа бы сюда! Он сказал бы: «Молодец парень! Растак твою это самое, мы не таковские, чтоб скулить». А Она… Случись Она здесь… Проводила бы меня свои- ми большими, полными сострадания глазами… Я прошел бы мимо с гордо поднятой головой. Помню, мы прошли через зал с диванами, потом коридо- рами, переходами, спустились на этаж или на два ниже… Странная фантазия пришла мне тут в голову: меня ведут - я иду туда, где на возвышении, на городской площади воз- двигнут высокий помост… и на нем лежит плаха, и Борис Ива- нович в красной рубахе расхаживает рядом, поигрывает топо- риком… Не так, нет: стоит обыкновенный столб, к которому меня поставят, и я скажу, чтоб не завязывали мне глаза… Уже построен взвод карателей, офицер в черном мундире нетерпе- ливо ожидает меня, а в толпе, согнанной на площадь, слышат- ся рыдания. И тут же Она… Но по коридорам и лестницам больницы меня вели не мрачные конвоиры, а красавица с тонкими-тонкими бровями, с ухоженными ручками, на которых были такие аккуратненькие, словно выточенные, ноготочки. Виктория была, пожалуй, особенно красива в это утро: что-то хорошее случилось в ее жизни вчера или сегодня. Она шла и улыбалась, а ступала мягко, с затаенной силой и радо- стью. Вся она была средоточием здоровья, волнующей силы, ТЁПЛЫЙ ПЕРЕУЛОК