Озеро

141 войной оказались в Киеве. Эвакуировались спешно - папа при- шел на вокзал проводить, пробыл с нами одну минуту. Я тогда такая глупая была: разобиделась на него за это, не захотела об- нять, поцеловать. А больше его не видела… Она долго сидела задумавшись, потом продолжала отры- висто: - Мы ехали сначала в поезде, нас бомбили. Потом шли пешком: мама, сестренка и я. Сестренку младшую звали Ма- шенькой, ей было пять лет… А у мамы коса длинная-длинная, как у девушки… они обе умерли у меня на глазах… на пере- праве через какую-то реку. Немцы стали обстреливать пере- праву… а народу было много, паника, меня вдруг подбросило вверх, как пушинку, ударило в спину…Очнулась - мама с сест- ренкой умирали рядом, а я не могла двигаться, не могла им ничем помочь… Варя уехала от меня к окну, а потом немного успокоилась, вернулась. - Давай лучше о чем-нибудь другом… - Давай, - поспешно согласился я. - Расскажи мне про твою деревню, Митя! Потихоньку, как сможешь. Что же я ей расскажу? Ни метро, ни эскимо, ни много- этажных домов, ни трамваев, ни Спасских башен, ни радио, ни электрички, ни… о чем рассказывать? Вот уж диво какое - деревня. - Именно диво, Митя! Ведь у вас там все такое необыкно- венное, все не так, как в городе, и особенно в больнице. Дворы, сараи, огороды… лошади, коровы, петухи… Мне верилось с трудом: она не знала ничего. То есть ни- чего самого обыкновенного. Мне показалось это несколько странным, что я улыбался, а Варя была как будто смущена. - Ну вот, например, как запрягать лошадь, не знаешь? - спрашивал я. - И что такое риги или вот омшаник? И не зна- ешь, зачем нужно отбивать косу, ставить снопы в суслоны, класть сено в копны? ТЁПЛЫЙ ПЕРЕУЛОК