Озеро

171 такое? И станцуем вместе под тальянку трое… Засмеялись оба Кольки и Макар, а Витя смотрел на меня строго и серьёзно. Варя же только покачала головой, глядя на меня. - Да что это! - сказала она, дивясь. - Оказывается, я тебя ещё недооценила! Это было, пожалуй, высшей похвалой. Так я понял, но не похвала радовала меня, а то, что ей нравятся те же стихи, что и она их знает. Ведь не с бухты-барахты подарил ей дядя Серёжа книжку со стихами Есенина: значит, он знал, что ей понравит- ся. - Закружилась листва золотая, - продолжала она, - в розо- ватой воде на пруду, словно бабочек лёгкая стая с замираньем летит на звезду… Мы читали попеременно. Она по книжке а я по памяти - о том, как пахнет рыхлыми драчёнами… как месяц, будто ягнё- нок, гуляет в голубой небесной траве… как кленёночек ма- ленький матке зеленое вымя сосёт… и о том, как пляшет ветер по равнинам, рыжий ласковый ослёнок… И помню, с особенным выражением, поглядывая на меня и слегка улыбаясь, она читала: - С алым соком ягоды на коже, нежная, красивая, была на закат ты розовый похожа и, как снег, лучиста и светла… В тихий час, когда заря на крыше, как котёнок моет лапкой рот, говор кроткий о тебе я слышу водяных поющих с ветром сот. Она совершенно обессилела от чтения стала бледна и поч- ти не отнимала платка от своего лба. - Устала я, мальчики, - призналась Варя и уехала. 32. Весь следующий день, когда Варе делали операцию, я не находил себе места. Сознание, что не сидеть нам с нею больше в диванном зале у окна, обострило чувство одиночества. ТЁПЛЫЙ ПЕРЕУЛОК