Озеро

185 Семён читал в газетах и страдал, негодуя и страшась: в Рейн вылили какую-то химию; в Персидском заливе брюхо распороли супертанкеру - нефть выливается, у проклятых ка- питалистов в Америке небо закоптили до черноты - не отмыть! - И в родном Отечестве нашем над промышленными городами не лучше - где бы ни происходила беда, она была так близка, будто за тем перелеском. По телевизору Семён каждый раз с душевной болью ви- дел: Волгу норовят превратить в сточную канаву; в Австра- лии горят леса, в Испании и Франции тоже; в Сибири валят кедровники, чтобы утопить их в Енисее или Амуре; в Ладогу и Байкал льют отходы целлюлозно-бумажного комбината; на Амазонке вырубают великую сельву… И не видя, и не читая, Семён знал: ракеты всех сортов бу- ровят атмосферу, самолёты жрут кислород, ядохимикатами по- ливают и опыляют поля… трубы заводов стоят, будто деревья в лесу, только в отличие от деревьев дымят, дымят… Если принять всё это во внимание, то получалось, будто гибельный вал накатывается на всё человечество в целом и на Семёна в его заброшенной деревне в отдельности. Именно ги- бельный вал, огромный, всё под собой погребающий. Семён смотрел на своё озеро, со всей неопровержимой очевидностью сознавая: вот последнее, что останется пока нетронутым. Если его погубят - всё, ничего не останется на Земле, освященного чистотой и красотой. Перед тем валом, несущим смерть, лежало, охраняя Се- мёна, его озеро, царственное не величиной своей, а чистотой и красотой. Слава Богу, пока на него по-серьёзному никто не покушался. Хотя, как сказать…есть и здесь губители. «Ну, это мы ещё посмотрим!» - свирепел Семён Разма- хаев, будучи твёрдо уверен, что тот, кто покушается на озеро, неминуемо покушается не только на его, Семёнову, жизнь, но и на жизнь вообще - людей, зверей, птиц, трав… Летом Размахай любил заплывать на срединный остро- ОЗЕРО