Озеро

199 судите сами: и берега-то качаются, и камень-то на острове - не камень вовсе, а чей-то престол, на котором кто-то ночами посиживает; и родничок-то там сочится не зря. И есть, мол, меж озерами и звездным небесным миром какая-то неведомая связь, и что сам он, Семён Размахаев, отмечен… В подтверждение последнего засучивал рукав рубахи: на левой руке ниже локтевого сгиба семь родимых пятен распо- ложились, точь-в-точь как звездочки Большой Медведицы: че- тыре родинки - сам ковшичек, и три - его изогнутая рукоятка. Такое не у каждого есть. Такое хоть кого повергнет в удив- ление. - А потому меня отметили, - объяснил Семён, - что я у судьбы в резерве. Я не зря на свете живу и уж недаром, что именно здесь. - Свихнулся мужик! - говорила жена. - Экое диво - родин- ки! Да у меня их поболе, на любой вкус. - Расположение не то, - спокойно возражал Семён. Она была женщиной практического склада, отвлеченно- стей не жаловала, а чтила простой жизненный обиход, потому небесный знак на руке у мужа не шибко ее озадачивал: рабо- тай знай, нечего родинки разглядывать да на озеро пялиться, за это денег не платят. Именно на этом рубеже супруги и противоборствовали. Пошлет она его за водой, он забредет по колено и стоит, будто пораженный громом. Или нагнется и следит, как перекаты- ваются по дну песчинки, образуя точно такую же рябь, что и на поверхности воды от легкого-легкого ветерка; и как торо- пится по этой подводной пустыне рак или жук, как играют у ног мальки… - Опять остолбенел! - жена в сокрушении сердца хлопа- ла себя по широким бедрам и кричала ему так, что звуки «О» выкатывались у нее из горла, грозно громыхая, как тележные колеса: - Очнись, нетопырь! Что ты остановился-то, остолоп! Она была ругательница, жена Семёна, и шибко его при- ОЗЕРО