Озеро

224 Юрий Васильевич КРАСАВИН - Ты исполнял свой долг, строя в Вяхиреве то силосную башню, то силосную траншею… а теперь вот животноводче- ский комплекс на полтора миллиона рублей отгрохал. Ну и что получилось? У нас ни пастбищ, ни кормов. Я у тебя раньше спрашивал русским языком: зачем строишь? Для чего горо- дишь? А ты мне: так велят, я исполняю свой долг. А теперь что с твоими башнями, траншеями да комплексами? Молока прибавилось? Мяса стало больше? Ты исполняешь свой долг, а колхоз кругом в долгу… и комплекс в навозе потонул. - Что ты мне, Сёма, его под нос суёшь, когда мы с тобой о призвании человека говорим! То есть о высоких материях, а не о навозе. - Да не другое, а всё то же. - Что ты можешь понять! Не берись судить, Сёма, ты тут ни уха, ни рыла… Не очень связно, однако же напористо философ Размахаев объяснял философу Сверкалову: красота, мол, неотделима от пользы; если красиво - значит, полезно. Если, мол, работа че- ловеку по душе, он ее исполнит красиво, тот есть с максималь- ной пользой. А если он сам себя насилует, чтоб чужой приказ выполнить - толку чуть, получается уродство. Ну и так далее. Сверкалов слушал его нехотя, иронически улыбаясь, то и дело вставляя что-нибудь язвительное. - У тебя везде подневольный труд, - наседал пастух на председателя. - Ты обыкновенный эксплуататор, потому что заставляешь людей, приневоливаешь исполнять работу против их разума и совести. - Ну и гусь! - отбивался председатель от пастуха. - Ну ты и уникум…Я же тебе ясно говорю: когда не нравится, да не хочу, да не по нутру и прочее, вступает в силу понятие долга. Надо, и всё тут! И ты мне детские рассуждения преподносишь. Я тебе про «надо», а ты мне про «хочу». И то хочу, и это хочу. Все бы так-то рассуждали, как ты, - ничего на земле не стояло бы. Не земля в ее нынешнем виде, а пустыня, дебри лесные и в них