Озеро

24 Юрий Васильевич КРАСАВИН резиновые прочные шнуры позволяют закидывать насадку метров этак на пятьдесят и больше... К вечеру у него все уже было готово: палатка раскинута, каша для прикормки сварена, чай вскипел, удочки-донки на- стороженно замерли, вот-вот тронет насадку осторожный лещ, и тогда предупредительный звоночек известит хозяина ра- достно и обнадеживающе. И он зазвонил, и надежда оберну- лась радостью: после двух-трех остервенелых ершишек вывел Иван трясущимися руками на мелководье лещового богатыря килограмма на три, вытянул с великими трудами - как только леса выдержала! - и долго не мог успокоиться: такой рыбины выловить ему никогда не удавалось. «И чего я, дурак, не приехал сюда раньше!..» А на закате утих клев, и наступил тихий-тихий вечер, тот самый, когда в недвижном лоне воды можно проследить и по- лет ночной птицы, и тающий след падучей звезды. А в омуте души его неспешно выплыло из глубины давнее... 7. С Капитолиной он виделся еще раз - последний! - в тот день, когда вмерз в ледяную закраину паром Высоковского перевоза. От Парахинского моста он свернул тогда с больша- ка на проселок в сторону Раменского. На мерзлом проселке, помнится, жестко трясло машину, как на неровном булыжном полотне, и он досадовал, что не может прибавить скорость. У знакомого дома с раскидистой ветлой возле крыльца остановился. Одного он тогда боялся: вдруг не окажется нико- го дома! Пропадет зазря его смелость. Но дверь входная была отперта и даже приоткрыта. В по- лутемных сенях нащупал он дужку двери в жилую избу, посту- чал, соблюдая городской обычай, открыл, вошел: - Здравствуйте. В ответ ему - тишина.