Сны золотые

113 СНЫ ЗОЛОТЫЕ себя по карманам: не забыл ли спички? Нет, не забыл. Хотел раз- вести костёрик из этого травного сухостоя, но передумал: не надо привлекать к себе внимания, не надо оставлять за собой следов, чтоб и потом никто не мог найти его в лесу. Маврин шел умирать. Он имел на это право и желал осуще- ствить его, как торжественный и спокойный акт. Симфония его жизни должна была завершиться скорбными, патетическими зву- ками, чтобы не звучать уже никогда. Главное - надо было поды- скать для этого хорошее место - глухую лощину, лесную чащу, буреломное место. Смерть не есть ли собственность человека? Не его ли дос- тояние, не вознаграждение ли за труды на земном поприще, по- скольку избавляет от бремени бытия, то есть от томления духа, от невыносимой скуки-тоски? Разумеется, она должна быть не- заметной для всех и тайной. Смерть принадлежит ему, а он при- надлежит ей. От таких значительных мыслей Павел Аркадьич прямо-таки преобразился. Если б кто-то увидел его в эти минуты, был бы в немалой степени озадачен: пожалуй, такое прекрасное выраже- ние бывает на лицах людей крайне редко. На пути ему попалась просека с высоковольтной электро- линией. Тут Павла Аркадьича удивил непрерывный и липкий - именно липкий! - трепет в проводах; этими звуками было на- полнено все пространство над просекой. Маврин постоял, глядя вверх. Слуховое впечатление было таково - будто шел дождь, а это не соответствовало впечатлению зрительному - облака на небе кучевые, словно бы летние. Впрочем, синева небесная холодна, и солнце выглядывало так же равнодушно. За просекой Маврин попал на край карьера, в котором стояла озерцом прозрачная вода, а невдалеке за деревьями прослежива- лось шоссе - оно вело, должно быть, в деревеньку Речицы, в кото- рой он не бывал никогда. Он вообще никогда не ходил в этот лес, только знал, что таковой есть. ТРУБА З ВЁТ