Сны золотые

118 Юрий Васильевич КРАСАВИН Трава тут росла выше человеческого роста, закрывая ямы и кочки: когда ставили опоры, безжалостно покорежили землю тракторами. Маврин несколько раз спотыкался и заваливался то вперед, то на бок. Вставал, шепча ругательства, и пробирал- ся дальше. Хотелось уйти так далеко, чтоб уж не было возврата. Даже если малодушие овладеет им, даже если захочет вернуться - надо исключить эту возможность. Он попал, наконец, в ельник, который показался ему прямо- таки непроходимым, дремучим, а следовательно, вполне соответ- ствующим намеченной цели. Тут Маврин остановился, оглядел- ся и опять развел костерок, благо сухих сучьев вокруг навалено было много. А уж смеркалось. На холодном небе истаивали белые пе-рья облаков; там было светло, даже солнечно, однако свет в горних высотах стремительно мерк. И внизу столь же стремительно ста- новилось глуше и темней. Вместе с тем, как сгуща-лась темнота, животный страх овладевал Мавриным - страх, которого никак не ожидал и мысль о котором не приходила ему в голову. Он был городским жителем и при этом ни охотником на лес- ную дичь, ни рыболовом, и за грибами-то ходил редко. Его обще- ние с вольной природой ограничивалось теми давними походами, когда он писал «этюды», то есть в молодости, когда вообразил себя художником. Началось-то все с того, что в школе никто луч- ше Пашки Маврина не рисовал самолеты и танки с пунктирами пулеметных очередей, кустами бомбовых взрывов; потом он уже рисовал и масляными красками, но творческие устремления угас- ли вскоре после женитьбы. Его жена не переносила запах скипи- дара, олифы; да и в политехнический институт он тогда поступил на заочное отделение: не до художеств стало. Время от времени он доставал из-за шкафа свои пропылив- шиеся картины, собирался что-то дописать, появлялись даже кое-какие замыслы, но… быт заедал! Художнические порывы вспыхивали и гасли не за мольбертом, а за чертежной доской в конструкторском бюро.