Книга

22 Молния В детстве в Валерия ударила молния. Он выжил. Почти чудом. Будучи подростком, катаясь на велосипедах с любимой девушкой, Валерий снова попал под грозу. Красота была несусветная… Открытое поле и одинокое дерево. Впрочем, до дерева они доехать не успели. Именно в Валерия ударила молния. Снова он выжил, только глаза стали косить, и девушка ушла. В юности Валерий просто однажды погожим летним днём вышел за хлебом. И тут в него с ясного неба ударила молния. Иной бы задумался, чего это меня постоянно молния хлещет. Но не таков был Валерий, и молния настигла его зимой, когда он катался в лесу на лыжах. В дни крещения молния так шарахнула в купель, что лёд в Волге треснул, и сотни верующих поплыли на льдинах в Астрахань. Но тут тоже всё обошлось, ибо вместе с голыми верующими на льдинах поплыли хорошо экипированные сотрудники МЧС. Валерий, как ни в чём не бывало, побрёл домой. Дома его било током постоянно. Он привык. Великий физик Тесла позавидовал бы Валерию. Когда Валерий женился, свидетелей увезли в реанимацию, а невеста в обугленном платье и сам Валерий нисколько не пострадали. Тесла тут бы не стал уже связываться с Валерием. На отдыхе в Египте при осмотре пирамид Валерий вызвал священный ужас у бедуинов. Стал предметом поклонения, и его изображение ещё долго чеканилось на сувенирах. Молния долбанула, прожегши панаму и уничтожив снимки в фотоаппарате. Так на сувенирах и изображали: пирамиды, Валерий с фотоаппаратом и привычная молния. Далее начались проблемы. Валерия внесли в списки людей, которых не допускали к полётам. В суде, когда Валерий пришёл протестовать, жахнуло так, что не стало ни стёкол, ни дверей, ни судьи. Тогда Валерий договорился о личной встрече с батюшкой Онуфрием. Батюшка выразил мнение, мол, тяжкие грехи водятся за Валерием. Валерийна это отвечал (и этобылоправдой), что он ведёт праведныйобраз жизни: жене не изменяет, деток, числом два, любит. Онуфрий выразил мнение, что такой на Валерии крест, и вышел вместе с ним из храма в благоухающий осенний день. Валерий подал руки к благословению, и тут шандарахнуло! Отец Онуфрий с чёрным лицом и опалённой бородой