Книга

310 IV Ну надо же было включить сознание. Сквозь толстую, ватную стену быта Померанцев пробивался нелепо, глупо… Короче, впярилась в тощую голову мысль: «Почитать бы что-нибудь». Это значило, что Померанцев решил пойти в библиотеку. Деньги на покупку книг Померанцев жалел, ибо жена и тёща ругали, поэтому оставался один выход – в дверь. В библиотеке с толстыми, как ноги жены и тёщи, колоннами на входе восхитительными сталинскоампирными, с профилями морд христоматийных писателей, Померанцев разул пальто и проплыл в таинство интимного досуга. Гоголя любил, потому что тот очень похоже писал про померанцевскую жизнь. Он и «Помещиков» любил, и «Шинель», и «Мёртвые души», и «Господа Головлёвы», которые, впрочем, к Николаю Васильевичу никакого отношения не имели. Решил перечитать «Записки охотника» Тургенева. «Бирюк» вызвал в Померанцеве интерес своей, не присущей Тургеневу грубостью, смелостью. Перечитал. Тут же всплыли ассоциации с вечноорущей Наденькой, и ему сделалось худо. Булгаков, с «Театральным романом», Померанцева не впечатлил, был не понят, на волне тошнотного состояния был категорически отвергнут. Время, спотыкаясь о залихватски вздёрнутый линолеум, шло. Померанцев читал. У него был выходной. Выход от постылой семьи, запахов жареной рыбы мойвы с луком, переваренной курицы. От бессмысленных и вдохновенных воплей тёщи, сонного мычания жены Катерины, от самозабвенного, предательского ора дочки… Померанцев захлёбывался чтением. Глотал страницу за страницей, сминая листы и оставляя отпечатки пальцев на пожелтевших страницах. Отдохновение… Не совсем осознал, что пора домой. «Домой»… «А где мой дом?», – подумал мыслью Померанцев, возведя очки к потолку. «Срочно что-нибудь весёлое… Джерома, гадину, Клапку, Джерома быстро прочесть!», – Померанцев воздвигся и, подхватив томики замшелой литературы, отправился к прилавку, шагами нарушая лицемерное благоговение зала. –Джером-Джерома мне, пожалуйста! – небрежно сбросилПомеранцев