Биография Пролетарки

7 Не о таком суженом думы думала красавица Варварушка. А Субботин, как в воду, канул. Лишь через пять лет обʼявился в Москве в славе модного профессора богословия. До самого конца своей жизни был профессор холост, зато такого яркого гонителя раскола с петровских времен не упомнили староверы. «Тверская Правда», 19 сентября 1927 года II Филипп—человек рабочий. До сего времени Филипп был просто Филипп,—желтиковский сапожник. Изредка, но основательно засаживался он временами в Манаевом кабачке, пропивая все, что наковырял шилом за неделю. А тут вдруг стал Филипп фабричным. — Будет, навозился с вашей дрянью. Десять лет работаю и ни разу, кроме ветоши, шилом хорошего сапога не колупнул. Теперь—буде: я сам большой, сам маленький, и чорт мне не брат, и ведьма не тетка. Хлебнул шилом патоки и нос кверху. — С нами и водиться неохота,— качал головой желтиковский мужичок-заказчик. — А нельзя ли заказ, Филипп Васильевич, получить,—заявлял он. — Заказ, вон в углу, возьми,— непочатый. — А когда приготовите-те? — Когда, когда, а когда рак на горе свиснет! Некогда мне с вами! И уходил мужичок ни с чем, относя домой непочиненные чеботы. — И что только с человеком сделалось,—был, как все, а тут—э-э-х!.. Одно удручало Филиппа: ходить на работу по свистку. Зная эту сторону, волостной писарь, встречаясь, дразнился: — Пошли-с, Филипп Васильевич? Хозяин свистнул, а вы и пошли- с!.. Но писарь был явный звонарь, а за 15 целковых с чем не помиришься! На фабрике Филипп сидел в подвале весь день на липке, не разгибаясь. 16 часов точал ремни. И часто в подвал просовывалась голова: —Шо-р-ник, шорник, в 16 зале машина встала! Филипп торопливо собирал «струмент» и шел. А так как звали очень часто, — сидеть на липке приходилось мало. К себе в ученики Филипп приспособил Симку, сына вдовы-бобылки, и с тех пор они ходили вдвоем. Мать прощалась с сыном, как с покойником. Слышала, сердечная, что фабричный народ «верченый и развратный».