Магия звука и пластики

51 «Весник репетировал со мной монолог Хлестакова. Это было вре- мя, когда он вместе с Игорем Ильинским делал в Малом театре «Ре- визора» Н.В. Гоголя, где Хлестакова играл Юрий Соломин. Весник на мне, студенте, экспериментировал. Собственно, у меня-то всё и началось с Хлестакова, потому что там я должен был показывать фокусы, а когда говорил: «Курьеры, курьеры, курьеры…», Весник закричал: «Здесь мне нужна чечётка! Давай!» И я начал ей учиться. В училище в то время работал Владимир Борисович Зернов. Это был 1965 год. Вообще впервые я увидел его на сцене Зелёного те- атра на склонах Днепра в городе Киеве. Это было в конце пятиде- сятых годов, теперь уже прошлого, двадцатого, века. Мой приятель Гриша Гейхман, который был старше меня на пару лет, что позво- ляло ему быть известным киевским стилягой, танцевать рок-н-ролл и интересоваться джазом, затащил меня на концерт джаз-оркестра Эдди Рознера. Это было начало лета, прекрасная погода, лёгкое крымское вино. Вечер удался на славу. И самым замечательным и удивительным в программе концерта был номер, в котором Эдди Рознер дирижировал оркестром и играл на своей знаменитой зо- лотой трубе, слегка пританцовывая, входил в раж, лихо отбивал чечётку и в финале делал целый каскад сложных танцевальных трюков. Этот номер имел огромный успех, Рознер несколько раз выходил на поклон, и на последнем поклоне на сцену выходили уже два Рознера, и конферансье объявлял, что номер этот исполнял Владимир Зернов. Они были похожи, а усики а lа Рознер, которые клеил Зернов, придавали ещё большее сходство. Но, поступая в ГУЦЭИ, я, конечно, об этом не помнил и, чест- но говоря, вспомнил много позже, когда уже окончил училище и работал Москонцерте. Он стал заниматься со мной степом. Несмотря на возраст и со- стояние здоровья, у него всегда во рту торчала сигарета, он её заку- ривал, показывал мне движение и говорил: «Так, всё, мне некогда! Я пошёл курить!» Уходил. Через 15 минут возвращался: «Ну, что? Показывай! Нет! Это слабо! Надо сильнее всё! Я пошёл курить!» И снова уходил, а я в это время молотил, учился и учился». Так чечётка вошла в жизнь Кирсанова навсегда. Методика обучения была практической: «из ног — в ноги». Был ещё один путь — чисто визуальный, просматривая шедевры мирового кино