Методическая копилка. ВЫп.12

27 семейные фотографии, стихи сына, посвящѐнные отцу, участнику военных событий Г. С. Боброву. Дети войны — особое поколение, они хлебнули горя полной чашей, начало войны совпало для них с началом жизни. Читать свидетельства очевидцев тех событий эмоционально тяжело. Через какие жестокие испытания пришлось пройти! Жизнь А. Ф. Гончаровой никогда не была лѐгкой и беззаботной, но очень тяжѐлым было еѐ так внезапно оборвавшееся детство. Вот отрывок из воспоминаний, его привела библиотекарь Моркиногорской СБ: «Поначалу Аня ещѐ ходила в школу. После окончания начальной школы в своей деревне, обучались в Ёжевской основной школе, а это десять километров в одну сторону от дома. Вставать приходилось в три часа ночи, а возвращаться из школы в девять вечера. Но что это была за учѐба… Осень стояла сырая и холодная, обувь вся износилась. Из старых отцовских сапог шили «калишки», обувки, похожие на галоши, голенище обкручивали портянками-«оборами». Из тряпок мастерили «шоптуны», в них ходили в сухую погоду. На крайний случай оставались лапти, сплетѐнные из лыка. Писать было не на чем и нечем. Книг и учебников на класс не хватало. Учительница русского языка и литературы Людмила Ивановна давала каждому ученику читать по пять – десять минут по очереди. В конце первой четверти нужно было выучить наизусть былину «Илья Муромец и Соловей Разбойник». Текст на дом не выдавался, выучить во время уроков никто не успел. Тридцать два ученика из деревни Щадрениха прекратили ходить в школу, так как пошли работать в колхоз. Так война помешала Ане, а старательной и способной девочке нравилось учиться». Трудным было детство в тылу, что подтверждают воспоминания В. Т. Битковой (Лаптихинская библиотека). «Когда началась война, мне было 10 лет. Жили очень тяжело. Сначала я помогала маме на ферме: носила вѐдра, таскала сено, чистила навоз. А когда исполнилось 12 лет, отправили с другими подростками косить траву на пустоши. И что нам только не приходилось делать потом: помогали и рожь жать, и лѐн молотить, и в поле боронить. Даже лес валили. А домой придѐшь, есть нечего. Хлеба не было, вот и ели всѐ, что жуѐтся: сурепку, щавель, другие коренья. Если бывало зерно, то намелем вручную на жерновах, просеем — вот из этого и готовили. Потом уже стали работать на ферме, ходили за поросятами. Да ведь не только людям не хватало еды, но и скотину нечем было кормить. Помню, к весне коров приходилось на руках поднимать. Так и жили». О военном детстве своей матери в оккупированном немцами Торопце вспоминает Д. И. Юдина: «Помнится такой случай, немцы схватили 2-х партизан, когда они выполняли задание руководителя отряда. После пыток повесили на площади в центре города Торопца на дубах. Согнали всех жителей, чтобы видели казнь, и в течение 3-х суток не разрешали снимать, чтобы устрашить население. Рабочий льнозавода отказался сотрудничать с немцами, так его тоже прилюдно повесили. У члена партии требовали отречься от партии. Он отказался. Три раза его вешали и вынимали из петли, в итоге