Борис Полевой на страницах газеты «Пролетарская правда» (1926 – 1941 гг.)

28 остаются огни морозовской фабрики, полотно Николаевской железной дороги. Там, где мы привыкли видеть широкие кварталы благоустроенного Кировского посёлка — поля, опушка леса, огороды. Над железными воротами вывеска: «Мануфактура купцов Залогиных». Проходим мимо двух стражников у ворот. Ведь мы для них — гости из будущего, и поэтому они нас не замечают. Сворачиваем влево, туда, где жилища рабочих, именуемые бараками. «Бараки эти имеют вид собачьих будок, только несколько большой величины... Многие из них расположены рядом с выгребными ямами, ретирадами и помойками. Внутренний вид этих бараков нисколько не отличается от собачьих будок, а во многих случаях уступает им в чистоте и опрятности» . Тяжёлое зловоние окутывает нас, когда мы переступаем порог барака. Слабый свет керосиновой лампы озаряет уродливую картину: два этажа сплошных нар, на них вповалку спят рабочие — мужчины и женщины. Бледные, большеголовые, различные ребятишки спят тут же, свернувшись около матерей. Смрадную тишину нарушают храп и бормотание спящих, чей-то надрывный чахоточный кашель да скрип сверчков. Но вот во тьме раздаётся тягучий гудок. Люди вскакивают, находу одеваются, споласкивают лицо и, захватив с собой кулёчки с парой картофелин да куском хлеба, спешат на фабрику, а на их ещё не остывшие нары рушатся те, кто вернулся со смены. Духота сгущается. Язычок пламени чернеет и вытягивается за стеклом лампы. Лампа начинает гаснуть, задыхаться, ей не хватает кислорода. Подавленные этой картиной, бредём мы снова в город, уже не обращая внимание на лужи и грязь, на драки и безобразные сцены у кабаков. Брезжит рассвет. Что-то белое под ногами. Конверт, на нём старательно выведен адрес: « Председателю Тверской городской Думы от старух и стариков богадельни» . Развёртываем конверт. Это прошение. Трудно поверить, что это человеческий документ, но это действительно факт. « Ваше превосходительство , — пишут старики, — в день светлого праздника Вы, состоя попечителем нашей богадельни, по обыкновению придёте поздравлять старушек и стариков и похристосоваться с нами, ибо по примеру прошлых лет, перед Вашим приездом нам опять нарумянят лица, чтобы выглядели мы перед Вами бодрыми и здоровыми... Это издевательство над нашей старостью происходит каждый год. В нас от червивой капусты и протухших снетков, являющихся единственной нашей пищей, еле душа держится, а нас раскрашивают румянами, чтобы перед Вашим приходом мы здоровее выглядели. Вот и теперь перед Вашим приходом построят нас в линейку, явится эконом с заячьей лапкой в руках и коробкой красок и начнет мазать нас, да как: кому второпях нос подрумянит, кому в глаза краски прыснет. А краска-то, говорят, ядовитая. Очень просим Вас или к нам вовсе не приезжать, или прекратить это издевательство над нашей беззащитной старостью» . 16 апреля 1910 года. Бедные старики! Мы знаем, что их письмо осталось без ответа целые 7 лет. И только в Октябре 1917 года восставшие рабочие отомстили за вашу