Хранительница огня

164 Юрий КРАСАВИН Чтоб чаще слышать голос этот гневный, Робея, как мальчишка, перед ней. - Пять тысяч лет тому назад? - переспросила Ольга недоверчиво. - Может, четыре. Она ему в удивлении: - Неужели и тогда все было, как теперь? Целовались, обнима - лись… ревновали, надеялись, страдали в разлуке… рожали детей. Её, должно быть, поразила эта мысль. - Четыре тысячелетия - срок пустяковый, - сказал он. - Ты даже не заметил, как пролетели, да? - Не заметил, - подтвердил Флавий Михайлович с самым серьез - ным видом. 12. Наступил день, когда за завтраком Флавий Михайлович сказал осторожно: - Знаешь, мне пора уезжать. Улыбчивое, счастливое выражение на Ольгином лице мгновенно сменилось - тень легла на него. - Надо ехать мне, - повторил он виновато и погладил ее руку, ле - жавшую на столе. – Ведь у меня дела… - У тебя отпуск, - напомнила она. - Завод твой простаивает. - Это не значит, что и я должен простаивать. - Но ведь… я еще не беременна! - После такой-то нашей любви? Не может быть, потому что этого быть не может. - Нет еще никаких признаков! А не ты ли говорил, что всякое дело следует доводить до логического конца? - Я уже слышу победный звук трубы. - А я нет. И еще ты говорил, что горячие блюда впереди. - Горячие блюда уже были, - возразил он. - Мы их уже скушали. - А сладкое на десерт? - не уступала Ольга. Она говорила это с улыбкой, а на глаза навертывались слезы от внезапной обиды: он бросает ее… он хочет уехать… она ему больше не нужна. - Из-за стола надо вставать с чувством легкого голода, - с серьез - ным видом пошучивал он. - Пресыщение - вот главный враг и здоровья, и любви.