Хранительница огня

74 Юрий КРАСАВИН Мать замолчала в некоторой растерянности, потом всплеснула ру - ками: - А ты где был? Может, на фронте воевал? Или куда уезжал надол - го? Люди наговорят сколько угодно, только слушай. Что ты сплетни-то собираешь! Чай, не баба, мужик. Твое ли это дело? - Да она сама не откажется. Вот спросить у нее сейчас - небось подтвердит. Мать опять замолчала, и Михаил с надеждой посмотрел на нее. Он словно умолял: «Разубеди меня! Сними ты с меня эту тяжесть. Найди такие слова, чтоб я простил ее. Ведь я без нее жить не могу. Сделай так, чтоб я простил! Ты у меня такая разумная, рассудительная, ты жизнь прожила и все умеешь, все можешь. Избавь ты меня от этой муки!» - Ну что ж, - сказала мать. Кажется, она понимала его и только по - дыскивала подходящие слова: - Все не без греха. Сам-то ты где вчера ночь прогулял? - Аньку не трогай, у меня с ней ничего не было. Просто так... - То-то, что не просто так, - сказала мать в раздумье. - А Полина - баба красивая, вот и ходят вокруг нее мужики, долго ли вскружить го - лову! Может, что и случилось, а может, и не было ничего. Надо простить и забыть. Они говорили вполголоса, оба прислушивались, как укладывалась Поля. - Ох, хорошо-то как, мягко! - сказала она оттуда, словно пропела, так что чувствовалось, как ей уютно и удобно в постели. - Прямо благо - дать. И ноженьки мои ноют - находились за день. - Она, коли запуталась, так сама не рада, - тихо внушала мать. - Ей помочь надо, а ты в яму ее пихаешь. Молодая еще, ума не набралась. Она теперь поняла, совсем другая станет. Надо было тебе за ней при - глядывать, беречь ее, чтоб по глупости не оступилась. Может, и сам ви - новат в чем, вместо ласки да доброго слова покрикивал на нее, строжил. Знаю я тебя! Живите мирно. Обоим вам вперед наука. Михаил тяжело перевел дыхание, поняв, что нет, не нашла она та - ких слов, чтоб стало все легко и просто. Да и нет, наверно, таких слов на свете, которые исцелили бы его. Мать пустилась в утешения, а это все равно что кровоточащую рану заговором или молитвой лечить. Не помогут слова. А как же теперь ему быть? И снова непонятным образом, каким-то внутренним зрением увидел он реку и Полю, входящую в воду... - Не могу, - сказал он беспомощно и облизнул пересохшие губы. Потом он представил себе, как ляжет сейчас один в холодную пос- тель здесь, в избе. Ведь не уснуть будет, промается всю ночь, исказнит себя думами. А Поля будет лежать рядом, за стеной, и через открытую