Хранительница огня

97 Бабы, столпившиеся было возле Кулины, разошлись: дело привыч - ное, помается да и родит, не в первый раз. Кулина долго сидела, вслушиваясь в саму себя, иногда крепко сжи - мая зубы и поводя мутными глазами. А тут и приказчик явился. Подо - шел, посмотрел на сидящую и сказал: - Баба ты молодая, Кулина, и работница хорошая, но вот как тебе не стыдно: сидишь ты пьяная, и глаза у тебя посоловели. Бабка Маруха не выдержала: - Отпусти ты её домой, Николай Прохорович. Али не видишь, что баба рожать собралась? У приказчика с Кулиной давние счеты. Одно время он ей проходу не давал: большие деньги сулил, лишь бы согласилась мыть полы в его конторе. А Кулина погрозилась тогда мужу сказать, и он отстал, однако с той поры штрафовал за каждую мелочь. Но, видно с хорошей ноги встал нынче приказчик или просто Кули - не везло в этот день: и аванс выпросила, и рожать её отпустили. - А не дойти мне до дому, бабоньки, - сказала она, уходя. - До «Аме - рики» нашей далеко, а я, чую, надорвалась. - Ко мне домой поди, я поближе живу, - предложила Лиза Пыпкина. Солнце только что поднялось к зениту. Было душно и безветренно, а Кулину то в жар бросало, то в холод. Едва от сыпни отошла, опять схватило. Прислонилась спиной к закоптелой стене, постояла покусы - вая губы. «Не дойду, - думала она. - И до Пыпкиных не дойду». Возле заводских ворот, уже не сознавая, где она и что с ней, а толь - ко чувствуя нарастающую муку, она отступила в тень забора, пошатну - лась и села. Ни травинки не росло здесь, лишь серая, выбитая земля. Лицо Кулины кривилось в страдальческой гримасе. Она бессмысленно поводила огромными глазами. - Кулина! Кулина! Что с тобой? - донеслось до неё откуда-то из - далёка. Это две женщины остановились рядом с ней. Она не узнала их, или просто ей было не до них: всё её существо изнывало в муке, и одна только мысль не покидала её - мысль о том, что сейчас должно произой - ти в таком людном месте и что это нехорошо, стыдно. Собралось уже несколько женщин. Они встали в кружок, заслонив Кулину от любопытных взглядов. Прибежавшая бабка Маруха елозила перед роженицей на коленях. Подошел дюжий дворник, пыля сапогами. Одна из женщин пошла на него, толкая в грудь: Кулина красная