Тетрадь молодого критика

136 Так что жизнь в Душанбе была насыщенная во всех отношениях: кроме перечисленного, у нас были драматические театры: Таджикский театр драмы имени Лохути и Русский драматический театр имени Маяковского, где шли несколько пьес с моей музыкой: «Собачье сердце» по Булгакову, «Плод мертвецов» и т. п. Жизнь била ключом, и я в этом тоже принимал участие. - Видимо, на Вас очень влияла музыкальная жизнь города, концерты, музыкальные спектакли… Были ли встречи с интересными музыкантами? Интересно узнать про учителей, которые смогли повлиять на Ваше творчество. У меня были замечательные учителя! Я учился как раз в тот период, когда все они только что окончили консерватории и обладали свежими знаниями. Кроме того, в Душанбе работали приезжие музыканты: например, Алексей Фёдорович Яковлев, который был учеником Нейгауза как пианист и учеником Шебалина как композитор. Позже сюда приехал Михаил Алексеевич Цветаев, который потом как бы взял меня под свою опеку. Он – двоюродный брат Марины Ивановны Цветаевой. Мне было очень приятно, что такой классный музыкант, музыкант- глыба, человек, наделённый огромным интеллектом и талантом, автор симфонических произведений, попросил меня помочь переписать клавир его оперы «Белая ночь» по Достоевскому. Мне, тогда ещё ребёнку и ученику музыкальной школы, делающему первые шаги в музыке, было не только приятно, но и полезно переписывать оперный клавир и заодно его изучать, то есть наблюдать и анализировать работу мастера. Таджикистан был отсталой республикой, аграрной страной, где в основном занимались хлопком. Узбекская же столица Ташкент могла тогда похвастаться своей консерваторией, в которой было много музыкантов, осевших там еще со времен эвакуации Ленинградской консерватории. У нас же в войну эвакуировали Ленинградский мединститут, поэтому в Душанбе сложилась сильная медицинская школа, а музыкальная, к сожалению, не дотягивала. Поэтому нам было интересно знакомиться с творчеством узбекских композиторов, которые приезжали к нам в гости. Мы тоже ездили в гости к ним; многие наши молодые композиторы учились в Ташкентской консерватории, а потом учили нас, наше поколение. Были, конечно, встречи и с другими композиторами, в том числе с композиторами Московской школы. Помню, у нас были фестивали, которые проводила Московская организация Союза композиторов. У нас были выездные концерты камерной музыки, в которых когда-то прозвучала моя Скрипичная соната. Тогда мне было очень приятно, ведь я был ещё начинающим композитором. Помню, Борис Чайковский даже пожурил, немножко поругал меня за эту сонату, особенно за ее первую часть. Но мне всё равно было приятно: такой мастер обратил на меня внимание.