Удомля - "Русский Барбизон"

154 земским врачом Фёдором Васильевичем Яку- бовичем на земле, полученной в приданное его женой Натальей Михайловной, урождённой Аракчеевой. Она находится в полуверсте от Га- русово. Абрам Ефимович был невысокого роста, широкоплечий, крепкого сложения. Он купался в Удомельском озере почти до осеннего празд- ника Покрова. Постоянным местом его купа- ния был берег между Рощей и Гарусово. Это ме- сто долго ещё потом называлось «архиповским пляжем». Живя в Роще, он преподавал в худо- жественной школе, организованной в «Чайке». Отец и мать, которая тоже принимала участие в работе школы, с большой теплотой вспоминали о том, как Абрам Ефимович, подойдя к ученику, говорил: «Хорошо, хорошо, только вот здесь по- правьте и тут тоже, а знаете что, возьмите-ка чистый лист бумаги и начните сначала». Абрам Ефимович, часто бывая у моих родите- лей в Гарусово, подолгу засиживался за чайным столом, хотя, следуя старинному русскому обы- чаю, когда он не хотел больше чая, ставил свою чашку на блюдечко вверх дном. Затем отец и мать шли провожать Абрама Ефимовича и, так как это было недалеко, то провожали до дома. Его несложным хозяйством ведала Вера Матвеев- на Клушина. Она была для него тем, чем бывает в семье добрая, старая няня. Она постоянно за- ботилась о нём, берегла его, как могла, стараясь в скудное время удомельского житья получше устроить его быт. Оставалась она, в то же время, всегда скромной и незаметной». ( А.А. Моравов ). «Ясно и тихо. В камышах порхают обсохшие на солнце зелёные и синие стрекозы. С берега доносятся деревенские обычные звуки. Соби- раюсь домой. Плыву мимо домика, где живёт Архипов. Он уже работает. Это видно по неко- торым завешенным окнам: художник часто ви- доизменяет свет комнаты, желая обострить цвет модели. Заезжаю. Абрам Ефимович выходит на балкон. С гордостью подношу ему щуку. Он с благодарностью берет её, но шутливо говорит: – Изломать бы ваши удочки! А живопись? Вот и Коровин так же! Тепло прощаемся, и я плыву домой. […] Как-то Моравов рассказал мне, что Бялыниц- кий-Бируля, Богданов-Бельский и он ещё про- шлой осенью открыли в «Чайке» художествен- ную прикладную школу для соседних деревень. Но она плохо идёт и плохо субсидируется Выш­ неволоцким отделом народного образования. Моравов спросил: не возьмусь ли я организо- вать училище по-новому, связав его с Москов- ским отделом изобразительных искусств; это же предложил мне и Богданов-Бельский. Ут- вердительного ответа дать было нельзя, так как всё зависело от Москвы. Но это предложение заинтересовало меня, тем более, что Архипов и Коровин решили зазимовать на летних местах. Имея ассистентов в своих московских мастер- ских, они могли наезжать туда. Помимо этого, меня увлекала мысль поработать над зимними пейзажами». ( Рождественский , с. 56). Свободные государственные художествен- ные мастерские в «Чайке» для крестьянских детей из окрестных деревень начали работать в 1918 г., а официальное их открытие состоя- лось 3 февраля 1919 года. Их преподавателями в реальной деревенской глуши стали пять ака- демиков живописи: Бялыницкий-Бируля, Бог- данов-Бельский, Моравов, Коровин, Архипов. Проработали мастерские до 1922 года. «Состав преподавателей-художников был раз-