Удомля - "Русский Барбизон"

155 нообразен: А.Е. Архипов, Н.П. Богданов-Бельский, А.В. Моравов, Н.А. Каретников и я. К.А. Коровин состоял консультантом по живописи. (В.К. Бялы- ницкий-Бируля в то время не мог быть руково- дителем, так как жил в основном в Москве). Крестьяне соседних деревень охотно посыла- ли своих детей учиться в Мастерские, и дело по- шло. Весной в «Чайке» была устроена учениче- ская выставка. На ней показывались живопись, рисунки, мебель, расписанная в стиле народ- ного творчества, вышивки и разные экспонаты других ремесленных мастерских. Крестьяне ви- дели всё это, им нравилось, и они даже делали заказы по выставленным образцам. «Чайка» ожила… […] За окном зима. Ровная поверхность засне- женного льда озера уходит к далёким лесам на горизонте. По озеру тянутся дороги, на них видны маленькие фигурки людей и лошадей, везущих дрова. На другой стороне озера сквозь зимние голые деревья виден домик Абрама Ефимовича. Вера Матвеевна топит печь, и дым мирно поднимается к небу. Из Москвы приехал мой ученик Филипп Ильич Белоглазов, который стал заведовать школьным хозяйством. […] Сегодня день Архипова. Слышу радостные крики учеников: «Абрам Ефимович идёт!» Он сам когда-то, будучи мальчиком рязанской де- ревни, получил у проезжего иконописца началь- ные познания в живописи. Поэтому понимал крестьянских детей, стремящихся к искусству, и относился со всей серьёзностью к занятиям в мастерской. От «Чайки» к домику Архипова по озеру тя- нулась зимняя тропинка. В голубые сумерки, когда затихал наш рабочий день, я иногда на- правлялся к Абраму Ефимовичу. Сидя в хорошо натопленной комнате за чайным столом, гово- рим об искусстве и жизни художников. Архипов вошёл в первые ряды русских живо- писцев не только по таланту, но и по той увле- чённости искусством, которой обладал. В ранние годы нужда научила его работать. Без раздра- жения, будучи замкнутым человеком, несколь- ко застенчиво рассказывал он о тяжёлых годах своей учёбы в московском Училище живописи, ваяния и зодчества. Говорил, как по бедности снимал комнату, а в ней было так холодно, что к стене примерзал его деревенский тулупчик, ко- торым он покрывался ночью. Под тихие звуки угасающего самовара вспоминал, как однажды в пасхальную ночь одинокий, голодный, пошёл к Рязанскому вокзалу: «На родину тянуло!» И вдруг находит кошелёк, в котором три рубля шестьдесят копеек. «Какое же я испытал сча- стье, – говорит Абрам Ефимович, – ведь рубль тогда был для меня большими деньгами». Уже поздно, прощаемся. Ночью возвращаюсь по озеру домой. Вдали ухает, трескаясь, лёд, над головой широко раскинулось звёздное небо. Ду- маю о трудном пути художника. […] На днях придётся съездить в Москву: кон- чается учебный год, надо быть в Московских художественных мастерских. Из Москвы вместе с А.Е. Архиповым возвра- щаемся на Удомлю. После городской суеты, тяжёлой поездки по железной дороге садимся в телегу, пахнущую дёгтем. Проехав маленькие домики железно- дорожных служащих, выезжаем в поле. Радует