Удомля - "Русский Барбизон"

77 Когда наступит тетеревиная пора (и как ты тонко подметил) – в низах молодых берёзок появится жёлтый листок – Ты, пробираясь за собакой по березничкам, травянистым и с го- ловой, полный дум и воспоминаний, рассеян- ной рукой хватая «эти» лиловенькие головчатые цветочки с молодыми, ещё не имеющими по- нятия о кусании шмельками, твёрденькими и мохнатенькими, — вспомни обо мне и загляни в лесную деревушку Киселиху (находилась не- далеко от д. Касково – Д.П. ) (если там, конечно, нет ещё фабричной трубы), дикую и уединён- ную, полную очаровательной интимности неис- порченной природы. Не далеко оттуда мы с Фёдором Егорычем сидели ночь на овсе. С вечера вышла медведица с 2-мя маленькими. Ещё было совсем светло. Беспокойно, чуя что-то неладное. Стала перед- ней лапой на пень – фыркнула, собрала мед- вежат и ушла. Альма (собака – Д.П. ) ночевала в сарае в версте. На восходе солнца мы были в Киселихе и никогда не забуду это тихое, ро- систое, августовское утро! Мелочишка (тете- ревиные выводки – Д.П. ) подходила к самым постройкам. Альма пошла туда, заквохтала те- тёрка и поднялся выводок! Что там теперь, на- верное разрослись деревья, вырубили мелочь, деревья? <…> Мало кто из художников глубоко понимает и знает природу <…> Пока, обнимаю Тебя крепко-крепко Доро- гой и любимый мой друг! Твой искренний друг. С. Жуковский» (Архив И.В. Пейды). Аналогичное свидетельство настроений Жу- ковского в Польше приводит Л.Б. Януш. В письме своей племяннице Марии Болеславовне художник писал: «Ты там, Меньку (Манька – Д.П. ), не понимаешь, какая ты счастливая, что видишь русскую березку и иван-чай» ( Горелов . с. 219). 1 сентября 1939 г. началась оккупация Польши немецкими войсками. После по- давления Варшавского восстания в августе 1944 г. Жуковский был помещён в концлагерь (Durchgangslager, Dulag 121) в г. Прушков не- далеко от Варшавы, где в этом же году и умер. Похоронен в общей могиле.