Б.Н. Полевой на страницах газеты «Правда» (1941 – 1945 гг

129 взрыв ликования и гремели возгласы: «Виват России!», «Виват Красной Армии!», «Сто лет жить маршалу Сталину!». И мне вспомнились слова старого металлиста из Крулевской Гуты о том, что ветер с востока всегда приносил в эти края довольство, радость и счастье. «Правда», 12 февраля 1945 года Русские девушки на немецкой земле Они не увлекали за собой бойцов в стремительные атаки, не пускали под откос вражеских поездов, не караулили зазевавшихся немцев, притаившись в кустах или в груде камней со снайперской винтовкой. Эти три девушки в серых солдатских шинелях и неуклюжих сапогах, прошагавшие сотни километров по дорогам Европы, несут в армии особую службу. И хотя подвиги их мало заметны и не очень бьют в глаза, всех трех можно смело поставить в первой шеренге героев нашего нового наступления в глубь Германии. Гвардии сержант Аня Коркина, маленькая, курносая, с пухлым и по- детски румяным лицом,— телефонистка в штабе батальона. Сама она не воюет, но всё время находится на линии боя. Она трижды ранена, дважды награждена и до такой степени вросла в быт войны, что в самых отчаянных переделках, когда вражеские пулеметы не дают поднять голову, а от разрывов землю бьет лихорадка, командиры батальонов и рот слышат в трубке всегда одинаково спокойный и задорно-веселый голосок: — Я — Зерно, я — Зерно! Первый требует Двенадцатого. Я — Зерно! Аня воюет четвертый год, ей есть о чем вспомнить и есть что рассказать. Но последний ее подвиг, совершённый уже за Одером, затмил все остальные. Дело было в городе Штейнау, окруженный гарнизон которого долго и яростно сопротивлялся. Аня со своими аппаратами находилась на расстоянии одного дома от линии боя и, сидя в подвале особняка, «связывала» командира батальона с командирами рот, занимавшими позиции на соседних улицах. В полдень немцы пошли в контратаку, стремясь вырваться из города. Их поддерживала авиация. Бомба угодила в здание командного пункта батальона, ранила командира, убила его охрану и завалила подвал, в котором находилась Аня. Девушка была ранена в голову и в руку. Стиснув зубы, не обращая внимания на свои собственные раны, она перевязала командира. А на улицах вокруг заваленного дома грохотал бой, и телефон сердито и нетерпеливо «зуммерил» — роты требовали управления. Тогда Аня собралась с силами, подтащила раненого командира поближе к аппарату, и в ротах услышали знакомый задорный голосок, передававший приказания из подвала дома, находившегося уже на занятой немцами улице. Командир батальона через свою телефонистку руководил отражением контратаки. Когда наши бойцы, вернув улицу обратно, откопали засыпанный подвал, Аня сидела в луже крови у аппарата и, прижимая трубку плечом к уху, уже бредя, бормотала: