Б.Н. Полевой на страницах газеты «Правда» (1941 – 1945 гг

132 и подушки в эту ночь пустовали. Немец, как здесь говорят, ночью «активничал». Эсэсовцы по трубам канализации пробрались в тыл батальону и попытались его отрезать. Отдыхавшие были подняты по тревоге. Эсэсовцев, которые успели вылезти наверх, переловили, в люк канализации бросили гранату и для верности завалили его камнями. Четверых взяли в плен и заперли в чулане до утра. И хотя после всех этих происшествий отдыхавшая рота могла вернуться к трижды заслуженному сну, никто не лёг на заманчивые перины. Дыхание приближавшегося праздника достигало и сюда, на передовую, в каменные катакомбы под безобразными развалинами — в самом центре ненавистной и еще сопротивляющейся вражеской столицы. Советские воины встречали свой первомайский праздник в Берлине, в логове врага, к которому каждый из них вот уже больше трёх лет прорывался с винтовкой в руках через тысячи километров пространства, через десятки рек, через сотни боёв. И каждый думал теперь о доме, о далёкой, родной земле, о своих любимых, которых не видел так бесконечно долго. — А у нас сейчас вишни цветут, — вздохнул старшина Харченко. — Ложились бы, братцы, отдыхать. Что ж, я зря людей по перины гонял? — Не серчай, старшина, разве тут уснёшь, — сказал ефрейтор Цибин, большой, усатый, пожилой человек, старательно затирая чернилами рыжие плешины на своих кирзовых разношенных сапогах, отмеривших тысячи километров. Он уже с вечера выстирал себе гимнастёрку, выутюжил ее о горячие медные бока походной кухни, вычистил мелом две свои медали «За отвагу» и теперь довершал праздничный туалет. — И чего он так старается? Всё равно завтра нам по развалинам бегать. Не на парад, чай, — не спросится с нас, — сказал, отрываясь от письма, маленький, рыжий разведчик Соколов. Ефрейтор неодобрительно покосился на него: — Ты вот напиши жене, что ты неряха. Раз праздник, — должен быть как есть во всём параде и при регалиях, — ответил Цибин и с сожалением потрогал широкие голенища, разорванные осколком мины. — Мы в столице вражеской. Победители мы. На нас штатский немец смотрит. Ты об этом почаще вспоминай. Интересная военная судьба у этих двух русских солдат, встреченных мной в Берлине. Ефрейтор Иван Цибин — снайпер, знаменитый не только в своем полку, но и в дивизии. У этого сибирского охотника на войне погибли два брата и сын. Он поклялся мстить за них, и мстил, преследуя врага от Орла до самого Берлина. Снайперской своей винтовкой снял он свыше пятидесяти немецких солдат и офицеров, а сколько скосил в бою — не считал. И вот вчера произошёл с ним такой случай. Сквозь треск перестрелки услышал он детский плач, шедший откуда-то из щели между камнями. Цибин не понял слов чужого языка, он понял только, что зовут на помощь. И вот он перебежал от глыбы к глыбе по открытому месту, пополз к щели. В развороченном миной подвале он увидел убитую женщину — немку. Осколком