Б.Н. Полевой на страницах газеты «Правда» (1941 – 1945 гг

50 подкрадываясь к врагу. Но вот ведущий качнул крыльями своей машины: внимание, цель близка. Летчик направился вслед за ведущим. Он сделал боевой разворот. Солнце осталось за спиной. Впереди открылся кусок дороги, по которой густо тянулись автофургоны с немецкой пехотой. Штурмовики вырвались на них из-за поворота дороги, и, прежде чем немцы успели опомниться, ведущий обрушил на них шесть бомб. Шесть острых дымков возникли вдоль колонны, и Чувин отчетливо увидал, как полетели под откос разбитые фургоны, как немцы посыпались из запылавших машин. С нетерпеливой ненавистью бросил он сразу в самую гущу вражеской колонны серию бомб, залп из пушек и свинцовый ливень пулеметных очередей. Он квитался с немцами за сожженный Брянск, за разрушенный родной завод, за убитых беженцев. Когда штурмовики, смертоносным вихрем пронесшись над вражеской колонной, вторично зашли на цель, цели уже не было. На дороге, покрытой вражескими трупами, пылали подожженные автомобили. Так молодой летчик комсомолец Николай Чувин узнал мощь своей боевой машины, которые наши пилоты ласково зовут «Илюшей», а немцы — «Черной смертью». Он сразу влюбился в этот чудесный, чуткий, послушный, страшный для врага самолет и перестал мечтать о полетах на истребителе. Немного времени прошло с тех пор, как Чувин совершил свой первый боевой вылет, но с точки зрения воинского опыта месяц отечественной войны равен многим годам мирной учебы. Сейчас комсомолец и молодой кандидат партии Чувин считается у себя в части одним из опытнейших пилотов- штурмовиков, мастером внезапных воздушных налетов. За свои 54 боевых вылета он уничтожил огнем своей машины 41 немецкий танк. По современным фактическим штатам немецкой армии — это целая танковая бригада. Он сжег, расстрелял и разбомбил 120 вражеских автомашин с пехотой и боеприпасами. Наконец, он сбил три немецких самолета и в содружестве с другими летчиками уничтожил на аэродромах 25 вражеских самолетов. Подростком, работая слесарем-лекальщиком на Брянском металлургическом заводе, Николай Чувин полюбил машины, научился с неистовой жадностью вникать в работу механизмов, осмысливать их, стремиться до дна исчерпывать их технические возможности. Эта привычка помогла ему в авиации. На первых порах он часами не вылезал из кабины самолета, еще и еще раз вникая в сложное хозяйство управления. Он так изучил свою машину, что теперь, подняв ее в воздух, как бы сливается с ней, начинает чувствовать ее, как продолжение своего тела. Ему почти не приходится смотреть на приборы. Каким-то особым — шестым чувством, чувством летчика, он безошибочно определяет скорость, высоту, слышит работу всех сложных агрегатов машины. Это совершенное знание машины дает ему возможность управлять ею почти инстинктивно, освобождая всю волю, все внимание на решение боевых задач, а для штурмовика, действующего на