Б.Н. Полевой на страницах газеты «Правда» (1941 – 1945 гг

7 избегает прямых взглядов и на вопросы отвечает по-солдатски отрывисто и коротко. Да, он член союза гитлеровской молодежи. Воевал потому, что так приказал фюрер. Ему нет никакого дела, справедливая эта война или нет. Об этом знает фюрер, а его дело точно выполнять приказы командира. Но вот пленного обыскивают, и дело обертывается совсем не так, как это хочет показать Шинке. В карманах бравого ефрейтора обнаруживаются двое женских ручных часиков, кошелек с эмблемой сельскохозяйственной выставки, серебряный портсигар с выгравированной надписью «Товарищу Жаринову П.С. за отличную стрельбу» и грошевая брошка из поддельного золота. Под рваным, заплатанным и засаленным френчем у него находят два шерстяных и один шелковый женский джемпер, под форменными брюками — двое дамских рейтуз и женские лыжные шаровары с маркой Калининской швейной фабрики. Вор переминается с ноги на ногу у кучи награбленного им добра, блудливо и заискивающе улыбается. Вот уже месяц, как немцы ворвались в некоторые районы города Калинина. Как голодное и жадное стадо шакалов, они набросились на магазины и склады, разграбили их дочиста буквально в течение нескольких дней. Затем принялись за частные квартиры. Сначала немецкое командование пыталось придать грабежам благопристойную внешность законности. Был издан, например, приказ, что все жители, имеющие у себя какую-нибудь живность — корову, свинью, козу, кур или гусей, — в трехдневный срок обязаны зарегистрировать их в магистрате. Это-де необходимо для того, чтобы обеспечить животных кормами. Приказ этот, как и все остальные, кончался выразительными словами: «За невыполнение — расстрел». На четвертые сутки ночью владельцы скота и птицы были разбужены резким стуком. По домам ходили солдаты и по спискам, составленным с немецкой педантичностью, отбирали коров и коз, кур и уток. Взамен жителям выдавали расписки, в которых интендантство обязалось расплатиться за «купленное» мясо… после войны. Затем населению было предложено сдать теплые вещи. Толкование этого приказа, было передано на усмотрение солдат, производивших обыск и реквизицию. В число «теплых вещей для армии» попадали женские жакеты, пальто, туфли, одеяла, подушки, — словом, все, что приглянется мародерам. Город ограблен начисто. Немецкая саранча пожрала в нем все до зерна. Немногие жители, не успевшие уйти, жестоко голодают. Пожилой библиотекарь тов. Кузьмин, которого немецкое нашествие застало больным на койке (несколько дней назад ему удалось под пулями немецких автоматчиков бежать к своим), с ужасом рассказывает о страшной сцене, разыгравшейся около мельничного завода № 51. Немцы грузили на автомашины награбленный овес. Один мешок упал, разорвался, и зерно рассыпалось по земле. Находившиеся поблизости старик и мальчик жадно бросились на землю и стали горстями собирать овес и совать его себе в рот. Их арестовали. Их привязали к телеграфным столбам друг против друга. На грудь им повесили бумажки с