Библиотеки тверского села. Вып. 7

24 IV. Сельские библиотеки и библиотекари в местной прессе Помнить, говорить и писать о войне ― всегда «И в День Победы» В Федоркове, pacтянувшемся на целый километр, огоньки зимними вечерами зажигаются в семи домах, в которых проживают десять человек. Глядя на эти немногочисленные освещѐнные окна, невозможно поверить, что когда-то здесь бурлила жизнь, рождались дети, игрались свадьбы. Сейчас, в преддверии юбилейного Дня Победы, никто не может сказать, кто ушѐл и не вернулся с войны… Печально. Вспомнить всех поимѐнно ― такую нелѐгкую задачу поставила перед собой Федорковская сельская библиотека. К работе привлеклись дети, участники краеведческого клуба, заинтересованные люди. Цифры и полученный материал ошеломили. Слѐзы и благодарность небольшого числа очевидцев той поры были свидетельством того, что наши труды были не напрасны. К началу Великой Отечественной войны в деревне проживало более трѐхсот человек, более семидесяти изб стояли вдоль дороги. Свой сельсовет, несколько детских яслей, две колхозные бригады. Красавицы-женщины и под стать им мужья, братья, женихи … Война проредила деревню ровно наполовину. Тридцать пять мужиков-хлеборобов сложили головы на полях боев. Тридцать пять … Вдумайтесь, десятая часть населения. Больше всех осиротели фамилии Кузьмиченковых ― пять человек, Дѐминых ― семь. Причѐм, Иван Александрович Дѐмин, 1925 года рождения, призванный в сорок третьем, погиб тридцатого марта 1945 г., не дожив до Победы и своего двадцатилетия двух месяцев. А мог бы стать моим добрым соседом. У Лешихиных ― Аграфены и Григория, не вернулись с войны пятеро сыновей и дочь, красавица Паня. Как пережить такое, не сломаться? Но вернулся Алексей, хоть и не было на нѐм живого места от ран и контузий. Но живой. И родили они с женой Марией четверых. Продолжение фамилии. На одного, двух человек осиротели семьи Барановых, Волковых, Климиных, Кочневых, Долговых, Кирилловых, Кузьминых, Латкиных, Матюниных, Прусенковых, Быченковых. Не добрался до фронта и был убит в Сонкове во время бомбѐжки в октябре 1941 г. пятидесятилетний Петр Андреевич Кузьмиченков, брат моего деда. Двоюродный дед, Сергей Арсеньевич Кузьмиченков, погиб в 1944 году. Мамин брат, Кузьмиченков Александр Васильевич, старший лейтенант, погиб от снайперской пули в Балаклаве в 1944 г. Не пришѐл с войны и мамин первый муж, младший командир Кочнев Иван Афанасьевич, пропавший без вести в сентябре сорок первого. Пропавших без вести в Федоркове официально десять человек, но их, наверняка, больше, мы обнаружили ещѐ тринадцать человек, не пришедших с войны. Без вести пропадали в сорок втором и сорок третьем, но случалось это и в сорок первом, и в сорок пятом, и в сорок четвертом ... Как это тяжело для родных: «Пропал без вести». Их ждали, ждали всю жизнь. Я показываю детям фронтовые письма, зачитанные до дыр, зацелованные, заласканные … И похоронки, они целехоньки, до них боялись дотрагиваться. Спрятанные на дно ящиков, на них даже чернила не выцвели. В сотый, тысячный раз я задаю вопрос, где покоятся их останки? Не поплакали над ними матери, жѐны, дети… Зато плакали дома, в подушки. Плакали так, что выцвели глаза. Летом, если случается дорога, мы водим детей к обелиску в Попове. Они собирают цветы в окрестных полях и заваливают ими подножие памятника, а потом долго изучают фамилии на обелиске, отыскивая имена своих родных, а мамы и бабушки рассказывают о героической жизни их праотцов. А я читаю стихи Анны Ахматовой: И в День Победы, нежный и туманный, Когда заря, как зарево, красна, Вдовою у могилы безымянной