Рассказы о Тверских святых

40 Когда провожал Кавгадыя и других татар из Твери с богатыми дарами, много льстивых слов о храбрости и великодушии тверско- го князя услышал тогда Михаил. Мало верил этим словам. И все же не мог подумать, что тот, кому он сохранил жизнь, уже обдумал, как вернее погубитьМихаила Ярославича. Могло ли прямодушное русское сердце предположить такое коварство? Отправил тогда в Орду своего сыночка – Константина, да бояр разумных. Поймет, поди, хан: коль сына тебе отдают, нету против тебя никаких злых помыслов. А летом из Орды вернулись тверские купцы. Хоть и торговали с прибылью, а смотрели неприветливо, хмуро. Старший из купцов, бойкий да языкастый Никита Ерш ныне кивал только встречав- шим направо и налево, не отшучиваясь, не задираясь по обыкнове- нию. И домой не пошел, заспешил к князю. С порога начал невесло: – Беда, князь. В Орде коло хана вьется Кавгадый со своей волчьей злобой, да Юрий Московский с серебром новгородским. Оговаривают тебя, такие вины возводят, ахнешь. И ханскую дань ты, мол, утаивал, жену Юрия отравил, хана-де не признаешь, во- евать удумал с послом его Кавгадыем, в полон его взял. Вот что плетут окаянные. Одно слово, сами в рай просятся, а заживо в ад лезут, – Никита перекрестился, дернул себя за бороду, вспомнив, что Михаил таких богопротивных слов больно уж не любит. – Ну да не печалься, князюшка наш разлюбезный, – Никита тряхнул головой, шлепнул ладонью по колену. – Покуда назад плыли, все передумали. Будем город крепить, вал подымать, силу собирать. Уж нам ли ордынцев бояться. Как ни бодрись ворона, а до сокола ей далеко. – Он улыбнулся во весь рот, широко, и боро- да его поползла в стороны, будто росла на глазах, и перед Михай- лой был снова тот насмешник и ругатель, купец и боец отменный, каким знали его тверичи. – Попотчуем нехристей, как прошлой зимой. Милости просим мимо наших ворот щи хлебать! – Спасибо тебе, Никита, – князь наклонил большую лобастую голову, где ни сединки в темных волосах. Пошевелил широкими плечами, словно оправляя, осаживая на себя тяжелую кольчу- гу. – Знаю, много в Твери храбрых людей. Буду и я думу держать. Только мне не об одной Твери думать, Никита. Каково будет решение его, давно знал князь. С самой зимы, когда пленил Кончаку и Кавгадыя. Ехать самому в Орду, вот что