Земля прифронтовая

вать и попытаться прорваться. Зная, что на перегоне больше составов нет, я принял решение двигаться без разрешения. Я поднялся в кабину паровоза, опасаясь, что машинист сбежит, и мы двинулись. Через 20 ми- нут въехали в Вязьму. Весь город был в огне. Рвутся бензобаки на нефтебазе, на вокзале ни души. Побежал по землянкам, в которых после разрушения еще в нача- ле июля железнодорожных зданий размещался персо- нал станции — все пусто. По моему распоряжению ма- шинист перевел железнодорожную стрелку на Москву и наш поезд медленно двинулся. Около 21 часа поезд прибыл на станцию Комягино, примерно в 12 км во- сточнее Вязьмы. На этой маленькой станции все были на месте и начальник станции, и комендант — молодой лейте- нант. Он сказал нам, что дальше двигаться невоз- можно, немецкие диверсанты на перегоне Комягино — Мещерская подорвали путь. Послали ремонтные бри- гады, но нет надежды, что в скором времени будет восстановлено движение. Возвратившись со станции, я не обнаружил в поезде начальника В. А. Тихомирова, и никто его не видел. Но мне было не до его розысков. Меня мучила мысль, как спасти раненых, я вполне ре- ально понимал, что окружение неизбежно. Послал Жу- кова и Мельникова в ближайшие деревни за подводами. Они вернулись без результата. Накануне все лошади и вообще весь скот был эвакуировал на восток. При- шло в голову другое. В третьем вагоне я видел ранено- го в левую руку подполковника. Вызвал его в тамбур и объяснил создавшуюся ситуацию. Из легкораненых сформировали колонну. Около 4 часов ночи накормили людей горячим завтраком и еще затемно, в сопровож- 86