Земля прифронтовая

перевязывать раны, писать от их имени письма род- ственникам и выполнять другие просьбы. — Платформы не было, раненых поднимали прямо с земли, — говорит женщина. — Откуда у нас появля- лись силы — не знаю. После все болело, но мы стара- лись не обращать на это внимание. Хорошо еще, что для солдат предназначались нижние полки, а верх- ние — только для багажа. …Мы возили раненых с Ленинградского фронта. Немцы караулили груженые поезда. Они знали, что на погрузку поезда дается 24 часа, и налетали бом- бить . В конце лета (к сожалению, забыла месяц), доста- лось и нам. В этот раз нам удалось погрузиться быст- рее и уйти. Но в районе Максатихи немецкие самоле- ты все-таки догнали нас. Неожиданно появился наш «ястребок». Их — три, он — один. Герой крутился между ними, не давая сбросить бомбы в цель. В нас ле- тели только осколки с двух сторон. Но и они унесли четыре жизни. А моя подруга Катюша осталась инва- лидом в 19 лет. Большой осколок перебил ей ногу. По тому маршруту я больше не ездила. Но всю жизнь хотела узнать хоть какие-то данные о нашем защитнике. Дело в том, что немцы все же подбили его самолет, и он, горящий, у нас на глазах упал в Макса- тихе на огороды за станционными домами. Поезд остановился. Мы, девчонки, побежали к упавшему са- молету в надежде еще спасти летчика. Но раньше нас туда попали молодые солдаты, которые ехали на фронт. Мы увидели страшную картину. Кругом го- рят останки самолета, а в середине в огненном коль- це лежит летчик и шевелит рукой. Вокруг горящего 96