Калининские партизаны

19 — Лошадь. Телегу. Пятнадцать минут. — Есть! — отвечал без разговоров председатель, хорошо знавший партизана. Через несколько минут лошадь в упряжи была готова. А что же тем временем делали Борька с Ползучим? Когда уехал учитель, парню сделалось страшно: вдруг учителя схватят фрицы! Потянулись невыносимо длинные минуты. Скрюченная фигура Завьялова еле виднелась в двух шагах. Пристукнуть бы его и скакать, скакать из этой тишины и темноты в лес, в лагерь!.. А если нагрянут немцы, надо на первую минуту их обмануть. Борька стал напряженно вспоминать немецкие слова из тех, что учил в классе. Наконец, в темноте послышался скрип колес. Азарий Абрагимович говорил что-то по-русски и по-немецки. Ползучего посадили на телегу и поехали по той дороге, по которой ехали сюда учитель и ученик. Стало светать. Силуэты начали приобретать объем, все ясней обозначились лица. Старик снизу вверх, подняв бороду, тревожно поглядывал то на одного, то на другого всадника. Сомнение закрадывалось в его голову. Особенно подозрительным казался Борька с его озорными глазами, с его вихрами, торчащими из-под ушанки, и хоть немцы тоже ходили в ушанках, но больно уж задорно она была надета набекрень. За полкилометра в стороне — деревня Дмитрово. Завьялов хотел было повернуть к ней. — Левей, левей! — скомандовал учитель. — Караул! — вдруг завопил Завьялов, надеясь, что его услышат в деревне. — Молчи, гад! — уже по-русски закричал Азарий Абрагимович, потрясая автоматом. Въехали в лес. Борька, обрадованный тем, что можно говорить, набросился на Ползучего. — Погоняй, погоняй, предатель! Задание было выполнено блестяще, предателя доставили в лагерь. — За это я тебе смело ставлю пятерку, — учитель похлопал ученика по плечу. — После войны буду учиться как следует. Честное слово! Партизаны смеялись: «Ну, немец Борька». Но тот страшно злился: обидной была партизану такая кличка. Так прошел для Борьки первый «урок немецкого языка» в партизанском отряде. Потом он ходил и на более ответственные задания. Когда Калининский район освободили от оккупантов, Борька пошел в Красную Армию. Из него вышел отличный пулеметчик. Азарий Абрагимович Зимнович после освобождения района долго действовал в тылу немецких войск в других районах. После вернулся к своей мирной профессии и сейчас жив и полон сил. Он персональный пенсионер. Нередко вспоминает он ученика своего — прекрасного парня Бориса Марусева. Н. БАЛАКИН «Калининская правда», 21 июня 1961года