1905 год в Тверской губернии

достигал своей цели... В декабре, по приказанию губернатора Слеп- цова, солдаты подавили рабочее движение в Твери. 4-й год среди крестьян проходит сравнительно спокойно. Мы у имеем здесь лишь отдельные случаи проявления недовольства войной,^ отдельные протесты против мобилизации. Учительство некоторых уез- дов ведет, правда, революционную работу. Так, по обвинению в преступной пропаганде среди крестьян Новоторжского уезда в январе 1905 года привлекаются к дознанию четыре учителя: Нестеров, Лопатина, Марков, Пухлимский. „Призведенным дознанием",—пишет начальник жандармского управления,—„установлено, что Марков, Нестеров и Лопатина рас- пространяли среди крестьян брошюры преступного содержания. Кроме того, они производили крестьянам чтение хотя и разре- шенных книг, но с таким их подбором и толкованием, что ясно видно было стремление их подорвать этим чтением в крестьянах веру в бога, доверие к духовенству и преданность царю и вме- сте с тем выявить в них ненависть и прямо даже негодование против правительства и обеспеченного класса населения". Работа сельских учителей являлась особенно опасной и риско- ванной среди крестьян, так как в деревне жизнь каждш о обывателя была у всех на глазах, между тем охотников послужить и прислужиться царю находилось достаточно. Особенной циничностью и тупой глупо- стью в этом отношении отличались „соревнователи" царской в л а с т и - попы. Вот образец их доноса на революционеров, писанный, судя по содержанию, одним из священных отцов православной церкви. Приводимый документ еще тем инт'^ресен, что он написан, как видно из даты и содержания, на другой день после первой полити- ческой демонстрации в Твери, невольным зрителем которой был до- носчик. Вот как преломляются в его голове выступления рабочих и какие он из этого делает выводы: „Ваще благородие (донос адресован приставу I части г. Тве- ри—Подольскому), господин пристав. Имею честь донести вам по случаю вчерашнего бунта. Я до сих пор молчал и думал, что это одна только глупая фантазия политических преступников и не дойдет до дальнейших приключений. Но оказывается, они на своем хотят поставить, и вот я дальше молчать не могу.... хотя и жаль семейных людей губить, но того жальче, которых они губят своими бунтами. Выдаю вам самых злых и коренных заговорщиков: учи- тель Третьяков в Иванцевской школе, он возит от себя все книги и бумажки но другим соседним школам, как-то: Стренево, Мед- ное, в Кумордино и кое-какие другие школы. Все эти учителя— Третьяков, Кудряшев, Воскресенский, а в Медном не знаю фами- лии, все они негодяи, идут против государя и религии . . . . Говорят,