Первый великий князь всея Руси Михаил Тверской

ним по-очереди, по старшинству, был его брат, а перед ним их дядя, Кашинский князь Василий! И вот теперь он вглядывался в эти родные его сердцу лица... Они молча ждали, надеялись, требовали... А он чувствовал, что глаза вот-вот наполнятся сле- зами, а горло уже перехватило комом Наконец, отделившись от всех, затянувшееся молчание нарушил тысяір<ий. ШЕТНЁВ: Князь, Л4Ы знаем закон, что по праву по лествичному Дядя тюй должен князем сидеть ю Твери! Токмо вот по чуме мы его никак не дозвались, сердечного. Ты ж, Михайло Лексаныч, город спас тогда от чумы! Я ведь тысяіц<ий здесь, и лше стыдно за князя Тверского, Что колеш<и протёр, увиваясь віфуг трона Мосісвы! Тверь тебе говорит, ей не надобно князя такого! Лишь тебе тверитянин готов своё сердце раскрыть! МИХАИЛ: Что ж, спасибо Твери за доверие! Постаранхь ответить ей тем же я! А сочли ль, сколь рати мы выставим, Коль сейчас супротив Москвы выступим? ШЕТНЁВ: Здесь ты прав, існязь, не выстоять нам. Хоть негоже мне так говорить. После этой чумы Тверь пуста! Надоть помочь где-то просить! МИХАИЛ: Ну, и кто же на Русской земле Вдруг посмеет перечить Москве? Чью отвагу егцё воскресишь? Ну а ты что, владыка, молчишь? ВАСИЛИЙ: Я тебя понимаю, княже. Выбор твой ныне очень тяжек... Нам добра не сыскать в Москве, Ну а помочь — токмо в Литве! АВТОР: Епископ высказал то, о чём думали все, но не реша- лись произнести вслух. Михаил и сам понимал — надо ехать в Литву.