Первый великий князь всея Руси Михаил Тверской

правы шли — эту страницу мы так и страшимся гфочесть. И все-таки урок, как кажется, не прошёл совсем бесследно. Когда осенью 2002 года произошёл захват заложников в Москве, общественное мнение в целом оказалось менее расслабленным и более готовым к решитель- ным действиям, нежели в дни Будённовска И разве не после событий в Будённовске зазвучало наконец имя Евгения Родионова—да, зазвучало вяло, конъюнктурно, как это и вообще присуще нашей эпохе И все- таки одно, хочется дулдать, стало неюзможным: то оголтелое, бесстыд- ное поношение русского солдата, которым была отмечена первая че- ченская кампания. Оборачиваясь назад, трудно понять, как смогли 1 9 - 20-летние юнцы с безжалостным противником впереди и бесовским хохотом СМИ за спиной выдержать всё это. Но — смогли, но сути, одержали победу, которая потом была предана в Будённовске, совер- шили подлинные подвиги, вынесли подлинные муки. И вот в них-то, а не в расслабленном ожидании небесного вмешательства, по-моему, более всего и явил себя дух Михаила Тверского, пусть большая часть тех ребят и слыхом не слыхивала о нём. Огонь отваги и отечестволюбия перебегает со свечи на свечу путями сложными и таинственными. Вот только долго ли вся нация может спасаться горением одиночек, тут же и забывая о тех, чьим мученичеством она ещё не погрузилась в чёрную ночь полного исторического небытия? И главное — заслрки- вает ли она в этом случае спасения? «Михаил Тверской» — это и есть приглашение к размышлению над мучительными вопросами, отворачиваться от которых мы бо- лее не вправе. Ксения ГригорьевнаМяло, историк, философ ипублицист, член Союза писателей России 10-5060 145