Первый великий князь всея Руси Михаил Тверской

Иван Иванович подходит к Лене. — Что случилось? — Да нет, всё нормально. И потом почти шёпотом; — Зейнаб специально отвлекла Ахмета. Иван Иванович, неужели правда? Может, хоть женщин и детей отпустят? Иван Иванович молча опускается на пол возле Лены, прислоняется к стене и, откинув назад голову, прикрывает глаза. Лена сидит тоже возле стены на стареньком одеяле, обняв колени руками и качаясь из стороны в сторону, то ли плачет, то ли причитает: ^ — Господи, и ты. Матерь Божия, заступитесь за нас, поме- стите нам! И вдруг приподнимается на матрасе Зейнаб. Q — Иван Иванович, Леночка, а ведь когда я стояла в окне. Она и вправду явилась! Приоткрывает глаза Иван Иванович, замолісает, и, ещё не до конца поняв, переспрашивает Лена: — Кто явилась? — Боясья Матерь! Я увидела её, так ясно-ясно в небе... Хоте- ла заіфичать ей, мол, спаси и помоги нам, а она палец к губам приложила, чтоб, значит, я молчала, а другой рукой вот так, знак подаёт, что, мол, всё хорошо будет. И опять исчезла. Вы мне не верите? По лицу Зейнаб катятся слёзы, она поворачивается к со- седке, тоже беременной женщине. — Катя, ну ты ведь тоже стояла в окне, ты-то ничего не видела? Соседка Катя, та, которая похожа на казачку, не поднима- ясь, не отвечая, бесстрастно лежит с открытыми глазами. — Ну, Катя! Наконец Катя поднимает глаза на Ивана Ивановича, на Лену и отвечает Зейнаб: — Ну видела, ну так что? Кто в ; if гповери'^^^.др^^дд 2-5060 17