Первый великий князь всея Руси Михаил Тверской

более, чем Орде, но тогда каждый князь будет знать: у него за спиною не родится предательство, не подкинут подлый донос! Мы не ханские слуги! Как постыл рабства плен... Лишь поверив друг другу, мы встанем с колен! — Князь Михайло, то, что ты гоюришь, представляется мне разулшым, коль у хана зайдёт разговор, обеіцаю тебя поддер- жать! Нам, конечно, надо идти рука об руку в этом мире под- лунном.. Укрепляя веру, осторожно Русь собирать! Они оба смотрят на Волгу, над которой рке начинает зани- Алаться рассвет. И вновь Михаила голос звучит: — Не успел я, о Господи, с Петром до конца сойтися, только начал этот долгий и трудный путь. Руіса об руку было пошли, и у хана в Орде сумели друг друга мы поддержать- Но пришлось задержаться в Орде, а Пётр один уехал на Русь с известием, что единой рукою я буду отныне дань на Руси собирать! Ах, как многого я ожидал тогда от нового хана Азьбеіса и его молодой жены. Византийской принцессы Бялынь. * * * Царский шатёр ноюго хана Азьбека Он молод, іфасив. Сей- час он в узком іфугу принимает Тверского князя, рядом с ним двое вельмож и одна из любимых жён, і;арица Бялынь. Азьбек сидит на возвышении, поіфытом дорогим ковром, среди поду- шек, у его ног груда серебряной посуды — подарок Тверского князя. Вельможи и Бялынь сидят рядом, Михаил стоит напро- тив, он заканчивает своё обращение к хану. Стоящий сзади хана толмач переюдит, но видно, что Азьбек понимает русскую речь. —Я прошу тебя, хан, будет лучше и тебе, и нам буду я единой рукою собирать и тебе приюзить всю русскую дань И тебе отве- чать я буду один, своей голоюю. И ещё. Знаю я, что Орда теперь почитает Аллаха, почитает Коран. Но и наше Святое Писание, наши храмы тоже знает тюя Орда Я прошу тебя, будь терпелив к нашей вере, я прошу, не притесняй митрополита Петра — Аадно, Михаил, я верю тебе, завтра на большом совете ты получишь ярлык на княженье Великое.